Имена городов с формантом «-ск» как топонимический источник политической истории древней руси

Имена городов с формантом «-ск» как топонимический источник политической истории Древней Руси

Настоящее сообщение относится к главной области научных интересов известного русского историка и археолога Евгения Александровича Шинакова, юбилею которого посвящен сборник работ его коллег, учеников и почитателей.

О вкладе юбиляра, как идейном, теоретико- методологическом, так и фактографо- источниковедческом, в разработку темы «Славяне и Русь» мне уже доводилось высказываться в печати специально.

Здесь стоит только повторить, что и мои собственные, и многих российских и зарубежных исследователей штудии древнерусской тематики просто не были бы возможны в состоявшемся качестве и объёме без знакомства с новаторскими трудами Е.А. Шинакова по истории и археологии славян и Руси.

Итак, суффикс «-ск» — один из самых продуктивных для древней славянской топонимики. Географические названия с его участием хорошо известны у западных и южных славян.

Предполагается, что данный суффикс отражает укреплённость названного с ним поселения, т.е. его именно городской, по понятию средневековья, характер.

О степени древности рассматриваемого форманта на северо-западе Восточной Европы можно судить по первым упоминаниям соответствующих названий в письменных источниках, отечественных и зарубежных.

Степень эта предельная по меркам хотя бы косвенно и обобщенно датируемых известий такого рода — вторая половина IX – начало X вв. Имеются в виду летописные Полоцк (древнерусск. Полтеск); Смоленск, Изборск; несколько позднее — Псков (Плесков).

В иных частях Древней Руси тот же формант в свою очередь присущ самым древним и крупным (по региональным меркам) городским центрам (вроде Новгорода-Северска, Севска, Брянска в Подесенье; Курска, Рыльска, Липовеческа в Посеймье; и т.п.).

Хотя по вполне понятным обстоятельствам за пределами северо-запада формирующейся Руси эти центры в своем городском качестве как минимум на столетие (а то и более) моложе вышеупомянутых северо- западных, т.е. относятся к X в. и последующему времени.

Известный топонимист В.А.Никонов, рассматривая «старинный суффикс «-ск»», подметил, между прочим, любопытную деталь: и в XVII–XVIII вв. он «частым не был, оставаясь предпочтительно книжным…; его давали канцелярии: светские — городам, духовные – церковным сёлам»; деревни назывались с ним исключительно редко. В.А.

Никонов попутно высмеивает встречавшиеся в грамматологии мнения о «-ск» как «суффиксе коллективной принадлежности», «царском», «морском», «неличном». По его убеждению, «коллектив царей» невозможен. Между тем, именно нечто подобное представлял собой харизматический род князей Рюриковичей – коллективный сюзерен Руси.

С утверждением власти этого княжеского клана над «славиниями» Восточной Европы и совпадает появление и первоначальное распространение здесь урбанонимов с таким суффиксом.

Все высказанные предположения находят дополнительные подтверждения при картографировании соответствующих названий , выполненном в своё время Ю.Ю.Моргуновым для нашей совместной с ним работы.

Рассмотрев их расположение на территории Восточной Европы, можно заметить, что все компактные скопления соответствующих летописных «градов» отвечают основным направлениям «окняжения» Русью так называемых «племенных территорий» славян и их ближайших соседей . Эти скопления накрывают основные группировки восточных
славян, наиболее развитые под конец I тыс.

в социально-политическом отношении. А именно, летописные «княжнения» (словен, полочан, дреговичей) и похожие на них социумы (волынян, кривичей, северян и вятичей).

Эта исходная Русь – своего рода сердцевина, домен «державы Рюриковичей» — суть Верхнее Поднепровье; от Киева и Чернигова в своём центре до Переяславля на юге; Смоленска на севере и, наконец, до Турова и Пинска на западе.

Так очерченный по независимому топонимическому источнику ареал полностью подтверждает выводы отмеченных в предыдущей ссылке исследователей Руси по летописным и археологическим источникам. Первоначальная Русь оказывается вытянутой преимущественно в широтном направлении; главным образом на запад – по Правобережью Днепра; её восточные пределы наименьшие.

Кроме верхнеднепровского «просвета», от городов с таким суффиксом свободен анклав Ладога – Новгород, т.е. стартовый плацдарм для рывка войск «северной коалиции племён» на юг, по будущему «пути из варяг в греки».

Этот участок – своего рода «водные ворота» на просторы Восточной Европы – был освоен норманами, родоначальниками здешней «руси», раньше и прочнее всего.

Кроме исходной Руси, не потребовалось таких городов, что назывались с «княжеским формантом», для закрепления во власти Киева тех «племенных территорий», которые оказались покорены им первыми. Это, во-первых, поляне.

А вслед за ними – древляне, радимичи и часть (западная) северян, обложенные данью еще Олегом Вещим (883-886 гг.). Как видно, эти регионы, самые маленькие по территории среди прочих восточноевропейских «славиний», просто сдались на милость победителя из Киева.

И оставались в пределах быстрой досягаемости его войсками. А
остальные, самые обширные «племенные территории» пришлось поэтапно покорять огнём и мечом. По периметру данной топонимической лакуны и проходил примерно путь русского полюдья. Как видно, городские (т.е.

первоначально прежде всего крепостные, гарнизонные) центры с рассматриваемыми названиями маркируют основные направления и зоны военно-политической экспансии Киевской Руси.

Все вышеуказанные (со ссылкой на мнения лингвистов-специалистов по топонимике) оттенки значения так оформленных названий домонгольских городов вполне соответствуют обстоятельствам их основания и имянаречения.

А именно, значительная часть названий соответствующих «градов» действительно дана по именам рек, на берегах которых воздвигались их укрепления. Среди этих водных потоков и сравнительно крупные реки (вроде Буга, Случи, Угры и т.д.), и относительно мелкие притоки таковых (типа Менки, Витьбы, Сева, Кура, Рыла, Путивльки, Прони и т.п.).

Такие – гидронимические названия, скорее всего, давались новопоселенцами, строителями соответствующих укреплений. Ведь первое, что они могли узнать у местного населения, это название «градообразующей» реки. Даже если город назывался без помощи речной кальки, она могла в действительности иметь значение.

Как выяснено археологическими раскопками, все мало-мальски значительные укреплённые поселки – центры роменской культуры на Днепровском Левобережье гибнут на рубеже X-XI вв. в огне пожаров, при их штурмах войсками Руси . Местное население частью бежит далеко на север,
частью истребляется захватчиками, частью сселяется с насиженных мест в новые, более крупные центры.

Поэтому других постоянных именных «привязок» к завоёвываемой местности, кроме устоявших речных названий, у представителей корпоративной «Руси» за её тогдашними пределами просто не было. Ни патронимные (по аборигенным этнопредкам, вроде Киева или Чернигова), ни просто древние исторические названия (Искоростень, Овруч, мерянский Ростов и т.д.

) их конкурентам и завоевателям из Киева знакомы и близки не были. Такого рода старшие названия остались вместе с городами, в целости и сохранности перешедшими под власть торгово-дружинно-административной «руси». Города же, заново основанные представителями этой самой «руси» на пепелище старославянских «племенных» центров, выступали в роли соперников или преемников этих последних.

По-этому-то, должно быть, они в целом ряде случаев и получали имена, объединенные суффиксом « — ск». В такого рода названиях нагляден альянс славянского и русского пластов соответствующей топонимики. Реки и прочие урочища назывались местными, прежними именами.

А суффикс «-ск» имел, похоже, притяжательный оттенок смысла (Чей город? Нашенский! — Примерно так можно объяснить семантику данного форманта в древне- русскую эпоху).

Конечно, в иных случаях захватчики «племенных территорий» обходились при градонаречении без пресловутого форманта. Однако принцип привязки к безэтничным особенностям рельефа местности сохранялся, как правило, и тогда. Например, Новгороды – по времени основания; Белгороды – по светлому цвету мергелевой породы укрепляемого приречного холма; т.п.

Одним из последствий прослеживаемого процесса топонимизации русской социально — политической экспансии выглядят дублетные названия домонгольских городов.

Например, один Курск появлялся на одной из безымянных приток (курье) новгородской Ловати, а его тёзка — на ручье Куре при его впадении в северянскую реку Тускарь (Рис.1В).

Разумеется, далеко не все центры новой власти в X-XI , а тем более в XII-XIII вв. получали интересующее нас оформление. Чем дальше по сторонам света простиралась власть Руси, тем
разнообразнее становились поводы для наименования ее форпостов.

Тем не менее, прослеженный пласт урбанонимов выглядит до сих пор недооцененной исследователями публичной формой манифестации дружинно-княжеской власти в Древней Руси.

Благодаря сети сравнительно новых городских центров, пришедших на смену разорённым и запустевшим в своем большинстве старым «племенным» «градам», имя и культура Руси распространились на всю огромную территорию «империи Рюриковичей».

В-дублетные топонимы: «Курск — Лип(и)но — Ратно»; Г-ареал распространения 4-й группы кладов куфических монет 970-980-х гг. (по А.В.Фомину); Д-группы скоплений урбанонимов с формантом «-скъ»: 1 — волынская; 2 — северо-дреговичская; 3 — словено-полочанско-кривичская; 4 — вятичско-поокская; 5 — деснинско-сеймская (северянская).

Урбанонимы: 1-Торческ; 2-Мичск; 3-Ушеск; 4-Городеск; 5- Корческ; 6-Шумск; 7-Плеснеск; 8- Мысльск; 9-Зареческ; 10-Луческ; 11-Черторыйск; 12-Пиньск; 13-Турийск; 14-Угровеск; 15- Сутейск; 16-Бужеск; 17-Волковыйск; 18-Клеческ;19-Случеск; 20- Меньск; 21-Логожеск; 22-Дрютеск; 23-Голотическ; 24-Бобруеск; 25-Чичерск; 26-Прупошеск; 27-Витебск; 28-Вержавск; 29-Верховск; 30-Можайск; 31-Боровск; 32-Лобынск; 33-Нериньск; 34-Сверилеск; 35-Колтеск; 36-Ужеск; 37-Проньск; 38-Мосальск; 39-Воротынск; 40-Серенск; 41-Козельск; 42-Мценск; 43-Дебрянск; 44-Трубчевск; 45-Севск; 46-Рыльск; 47-Ропеск; 48-Сновск; 49-Моровийск; 50-Глинеск; 51-Новгород- Северск(ий); 52-Липовическ (?); 53-Кур(е)ск; 54- Псков (Плесков).

Источник: https://histerl.ru/vse_mareriali/kultura/istochnik_politicheskoi_istorii_drevnie_rusi.htm

13. Топонимические форманты

Географические названия принадлежат
к особой группе слов. В их множестве
можно заметить близкие топонимы по
различным свойствам: по смыслу,
словообразовательной структуре и т.д.
Эти свойства часто придаются за счет
наличия закономерно повторяющихся, но
отдельно не употребляющихся частей
топонима.

Еще в XIXв. русский
ученый-лингвист А. Х.

Востоков первым
обратил внимание на то, что в названиях
рек последние слоги повторяются и
образуют ряды: «-ра» —Печора, Ижора;
«-га» —Пинега, Онега; «-ма» —Вязьма,
Клязьма, Костромаи др.

Топонимический
формант(от латинскогоformans–«образующий») –это словообразующий
элемент, самостоятельно не употребляющийся
в языке, состоящий из суффикса, окончания,
иногда – префикса (приставки). В
славянской топонимии самые употребительные
форманты «–ов, -ово, -ин, -ино». Названные
форманты возникли вX–XIIвв.

Наиболее распространенными топонимическими
формантами в Беларуси являются: « -ов,
-ово, -ев, — ево» — Борисов, Соколово,
Рогачев, Шерешево; «-ин, -ино» —Волчин,
Рогозино; «-вль» —Заславль, Мстиславль;
«-ея»— Городея, Дабея, Весея, Рудея;
«-ск» —Минск, Пинск, Глуск; «-ец» —Городец, Студенец, Островец; «-ица»
—Кокорица, Лошица, Хвоевица, Быстрица;
«-ичи» —Барановичи, Ивацевичи, Ляховичи;
«-яне, -ане» —Беличане, Угляне; «-ата,
-ята»— Филиппинята, Кутенята, Горняты;
«-щина» —Шарковщина, Курасовщина,
Масюковщинаи др.

Для каждого региона характерен набор
своих топонимических формантов. Так, в
топонимии Закавказья широко распространен
формант «ван», в гидронимах Западной
Сибири – кетские форманты «-шет, -сет,
-сес», форманты « -ньга, -юга, -кса, -исльда»
в гидронимии Русского Севера и т.д.

В древней ацтекской топонимии Мексики
были характерны форманты места и изобилия
«- тлан» (топонимы Оздотитлан–
«пещерное место»,Теколитлан–
«место филинов»,Теночтитлан–
«место кактусовой скалы» и др.) В языках
и топонимии банту префикс «лу -» и формант
«-то» связаны с водой.

Выделение форманта без знания его
основы далеко не всегда возможно и
требует осторожности. Языковая
принадлежность основы топонима и его
формантного оформления далеко не всегда
совпадает.

Например, в России многие
нерусские по происхождению топонимы
имеют формант «-ово», являющийся чисто
славянским.

Форманты в топонимии – один из источников
хронологической привязки и этимологического
анализа.

Ареалы формантов, принадлежащих
к тому или иному языку, позволяют говорить
о распространении различных этнических
групп в прошлом.

14. Топонимическая метонимия. Первичные и вторичные топонимы

Одинаковые названия разнородных
географических объектов явление широко
распространенное. Города и селения
часто именуются по рекам, на которых
они находятся, речки иногда называются
по находящимся возле них селениям, леса
– по горным хребтам и т.д.

Явление
контактного переноса географического
названия с одного объекта на другой,
смежный с ним, называется топонимической
метонимией.

Так, название рекиКамчаткадало целый ряд производных
топонимов:полуостров Камчатка,
Камчатский хребет, гора Камчатская,
сопка Камчатская Вершина, город
Петропавловск – Камчатский, Камчатская
область.

Примеров топонимической метонимии
можно вспомнить очень много: город
Нью-Йорк – штат Нью-Йорк, город Квебек
– провинция Квебек, озеро Валдай –
возвышенность Валдай (Валдайская) –
город Валдай; река Москва – город Москва,
озеро Байкал – поселок Байкали многие
другие.

В данных рядах одинаковых либо близких
по основе названий смежных объектов
одно является исходным, или первичным,
другое – производным, иливторичным.
Первичные топонимы возникают независимо
от уже существующих, вторичные –
результат использования уже имеющегося
наименования.

При
этом у слова или словосочетания,
называющего объект, возникает своеобразная
топонимическая многозначность.

Она
напоминает многозначность нарицательных
слов, которая возникает как результат
переноса названия с одного предмета на
другой, постоянно соприкасающийся с
первым (например, класс – и группа
учащихся одного года обучения, и комната
для учебных занятий).

Вторичные топонимы нередко образуются
от первичных при помощи формантов (река
Пина – город Пинск, река
Случь – город Слуцк, и т.д.

)
Объяснение происхождения и исходного
значения любого вторичного топонима
предполагает прежде всего, указание на
его связь с первичным. На вопрос, почему
городМинск назван Минском, следует
указать, что назван он по рекеМенке,
на которой расположен.

Следовательно,
объяснение гидронима, как первичного
топонима, в этом случае составляет
особую задачу.

По признаку зависимости от уже
существующих названий отдельную группу
составляют смешанныетопонимы.
Они состоят из двух и более структурных
частей, причем одна из них образована
в результате топонимической метонимии.

Другая часть относительно независима
и указывает на какой-либо признак,
позволяющий различать смежные объекты
с общими компонентами в названиях.

В
составе смешанных топонимов часто
используют слова-определения с
противоположным смыслом (антонимы):
большой – малый, верхний – нижний,
северный – южный, старый – новый и т.д.

Источник: https://StudFiles.net/preview/5622833/page:9/

Топонимические форманты

Географические названия принадлежат к особой группе слов. В их множестве можно заметить близкие топонимы по различным свойствам: по смыслу, словообразовательной структуре и т.д. Эти свойства часто придаются за счет наличия закономерно повторяющихся, но отдельно не употребляющихся частей топонима.

Еще в XIX в. русский ученый-лингвист А. Х. Востоков первым обратил внимание на то, что в названиях рек последние слоги повторяются и образуют ряды: «-ра» — Печора, Ижора; «-га» — Пинега, Онега; «-ма» — Вязьма, Клязьма, Кострома и др.

Топонимический формант (от латинского formans –«образующий») – это словообразующий элемент, самостоятельно не употребляющийся в языке, состоящий из суффикса, окончания, иногда – префикса (приставки).

В славянской топонимии самые употребительные форманты «–ов, -ово, -ин, -ино». Названные форманты возникли в X – XII вв. как средство выражения феодальной принадлежности селений, земельных участков.

Наиболее распространенными топонимическими формантами в Беларуси являются: « -ов, -ово, -ев, — ево» — Борисов, Соколово, Рогачев, Шерешево; «-ин, -ино» — Волчин, Рогозино; «-вль» — Заславль, Мстиславль; «-ея» — Городея, Дабея, Весея, Рудея; «-ск» — Минск, Пинск, Глуск; «-ец» — Городец, Студенец, Островец; «-ица» — Кокорица, Лошица, Хвоевица, Быстрица; «-ичи» — Барановичи, Ивацевичи, Ляховичи; «-яне, -ане» — Беличане, Угляне; «-ата, -ята» — Филиппинята, Кутенята, Горняты; «-щина» — Шарковщина, Курасовщина, Масюковщина и др.

Для каждого региона характерен набор своих топонимических формантов. Так, в топонимии Закавказья широко распространен формант «ван», в гидронимах Западной Сибири – кетские форманты «-шет, -сет, -сес», форманты « -ньга, -юга, -кса, -исльда» в гидронимии Русского Севера и т.д.

В древней ацтекской топонимии Мексики были характерны форманты места и изобилия «- тлан» (топонимы Оздотитлан – «пещерное место», Теколитлан – «место филинов», Теночтитлан – «место кактусовой скалы» и др.) В языках и топонимии банту префикс «лу -» и формант «-то» связаны с водой.

Форманты в топонимии – один из источников хронологической привязки и этимологического анализа. Ареалы формантов, принадлежащих к тому или иному языку, позволяют говорить о распространении различных этнических групп в прошлом.

Источник: https://studopedia.su/9_14204_toponimicheskie-formanti.html

Топонимическая окраска территории Псковской области

Последнее обновление:
28.Апреля.2011, 11:35

В период с XV по XVIII вв. еще не сложилась система государственной статистики населения. Источниками информации об освоении территории в то время являются грамоты и писцовые книги Пскова и Новгорода.

Вместе с ними нам на помощь могут прийти сохранившиеся до нашего времени свидетели древних миг рационных процессов — географические названия (топонимы).

Топонимика — наука о географических именах и их происхождении (от греческих слов «топос» -«место» и «онима» — «имя»).

У славян наиболее распространен способ наименования с помощью служебных формантов — суффиксов (например. Петровское), приставок (Подъяблонька), приставок и суффиксов (Завеличье), окончаний (Мосты).

Распространение одного из формантов на определенной территории может свидетельствовать о передвижениях населения: носители языка, переселяясь на новое место, приходят со своими названиями. В результате наслоения нескольких миграционных «пластов» образуется неповторимая топонимическая «окраска» территории.

Такая «окраска» — следствие разного соотношения определенных суффиксов, приставок и окончаний, используемых при создании географических имен.

https://www.youtube.com/watch?v=9FstK4SEmtg

Взгляните на карту топонимической окраски территории Псковской области. Сразу в глаза бросается большой ареал названий с формантами -ово/-ево, -ино (Бардово, Карамышево, Палкино). Топонимы с суффиксами -ов/-ев и -ин -чаще других встречаются на Псковщине. Ареал повышенной концентрации названий с этими формантами протянулся через всю область по оси Остров — Великие Луки.

Как установили ученые, эти форманты были типичны для географических названий, возникших в ХУ-ХУ1 веках. В XVII веке господствующим формантом в России стал -ка (Пустошка).

Он характерен для территорий, лежащих к югу от Псковщины, которые в середине XVI века еще не входили в состав Русского государства.

Ареал названий с относительно молодыми формантами -ово/-ево, -ино окружает несколько поясов топонимов с более старыми суффиксами -ище (Тереичще), -ицы/-ичи (Бежаницы, Дедовичи), -ск- (Изборск), -ец (Сторожинец), -цы (Остро-вцы), приставкой за- в сочетании с суффиксами -ье, -ьи (Залужье).

Формант -ицы/-ица на Псковщине чаще встречается в Плюсском районе (Лощицы, Должицы). Но еще больше топонимов с таким суффиксом к северу от нашего края — на Ижорской возвышенности в Ленинградской области.

К югу от Псковской области, например, на Смоленщине, довольно часто встречается сходный с -ицы формант -ичи (Хиславичи).

Считается, что эти два суффикса являются одними из самых старых славянских формантов и их концентрация возрастает при движении к районам раннего славянского заселения (в Центральной Европе).

Очень древний «городской» суффикс -ск- на севере области иногда встречает ся в форме -ско (Любенск, Зеленско). Топонимы с приставкой за- и соответству ющими суффиксами -ье, -ьи (Заполье) также относятся к очень старым, потому что со временем приставки перестали использоваться при названии новых поселений.

Формант -щина (Булатовщина, Ладыговщина) в нашем крае встречается довольно часто только в Гдовском и на севере Псковского районов. Этот формант прочно закрепился также в названиях многих территорий в России: Гдовщина, Псковщина, Смоленщина, Брянщина и др., хотя он более характерен для Польши и Белоруссии.

Еще раз взглянув на карту, мы обратим внимание на то, что на севере и северо-востоке области сохранились более древние форманты. Они были типичны для периода существования Псковской и Новгородской республик.

И в дальнейшем они находились в относительной изоляции от миграционных потоков пришлого населения и удержали свою древнюю топонимическую «окраску».

+ дополнительный материал: Источник материала [?] Здесь общение с автором проекта по вопросам рекламы,  развития и поддержки проекта, обмена информацией, авторских прав — в контакты. Почта администратора сайта — evgeniy@fedoroff.net. Статья 29.4 Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. © fedoroff.net 2016 
 Читать @n00982

+ основной материал: Топонимическая окраска территории Псковской области

Категория: Псков и область | Добавил: Евгений_Евгеньевич (28.Апреля.2011) | Авторские права: Геогр. Пск. обл. под ред. Манакова

Источник: http://fedoroff.net/publ/geography/pskov/toponimicheskaja_okraska_territorii_pskovskoj_oblasti/26-1-0-337

Об этимологии Изборска, одного из древнейших русских городов

Оригинал взят у swinow в Об этимологии Изборска, одного из древнейших русских городов. Среди древнейших русских городов, перечисленных в Повести Временных Лет, упоминается и город с красивым названием Изборск. Ныне — это скорее деревенька, с остатками старинной крепости, стоящей на живописном холме. Места там очень и очень красивые.

Рядом с крепостью, в низине, среди холмов находится озеро. А в него впадают ключи, бьющие водопадами из скалистого склона. Находится это всё к юго-западу от Пскова.

В древнерусской топонимии широко распространённым типом названий являются отгидронимные ойконимы (названия человеческих поселений, которые образованы от названия какого-то водного объекта, как правило, реки) с добавлением суффикса -ск. Примеры:

Пина -> Пинск,
Менка -> Минск (ранее Менск),
Витьба -> Витебск,
Полота -> Полоцк (изначально Полотеск),
Буг -> Буск (ранее Бужьск, Бужеск)
Случь -> Слуцк (ранее Случьск),
Мецна -> Мценск,
Кур -> Курск,
Бобруйка -> БобруйскЧасто эти названия отмечали поселение на месте впадения указанных рек в более крупную реку.К этой же группе топонимов можно отнести:

Лука (речная излучена, изгиб реки) -> Луцк (исходно Луческ)

Только в данном случае, в качестве основы взято не имя собственное какой-то воды, а слово, обозначающее некоторую особенность водного объекта, а конкретно — излучину реки Стырь.

В прочем, этот же тип названия характерен и для более поздних (включая современные) топонимических слоёв. Например:

Лугань -> Луганск,

Северский Донец -> Донецк,
Ахтуба -> Ахтубинск,
Двина -> Двинск (Дюнабург, сейчас Даугаупилс),
Северная Двина -> Северодвинск,
Лаба -> Лабинск,
Кислая вода -> Кисловодск,
Железная вода -> Железноводск,
Озеро -> Озёрск,
Озеро -> Приозёрск и т.д.

Однако, как это не удивительно — норманисты, начиная ни с кого иного, как с самих Миллера и Шлёцера (то есть, основателей этого фантазийного направления в описании древнерусской истории) — упорно изобретают и постулируют там некую реку Исса, Иса, или Исе. Само же название пытаются провозглашать скандинавским.

Фрагмент «борск» — трактуя, как переиначенное на славянский «исходное» «бург» или «борг». Вот что про Изборск заявлял Миллер: «он от положения своего у реки Иссы именован Иссабург, а потом его непрямо называть стали Изборском».

Ему вторит и Шлёцер: «Кажется, что он прежде назывался Исабург, следовательно по-скандинавски, а назван так по одной тамошней реке Иссе». Это наиболее ранние из известных мне текстов, в которых утверждается подобная этимология Изборска. Современные норманисты говорят об «Исаборге», или «Исборге».

Норманистских текстов, трактующих Изборск таким образом — очень много. Это широко тиражируемая ими версия. И повторяют они это, как это часто у них бывает — на правах «установленного факта». Но древних источников, подтверждающих это неизвестно.

В эстонском журнале «Восточный путь» («Austwegr») за 1995 год, издававшемся в Таллине на эстонском и русском языках заявляется, что, якобы, на западных картах XVII-XVIII веков Изборск назывался Isborg, Isburg, Iseborg. Если эти карты, действительно существуют — это может быть народной этимологией, трактующей русское название Изборск. Которая получила отражение а западной картографии той поры. Хотя — для начала, не плохо было бы увидеть эти «карты XVII-XVIII веков». Потому что, недавняя «прибалтийская история» — это, зачастую, нечто очень напоминающее современную «украинскую историю». Когда авторами изливается на бумагу всё, что угодно, всё, что приходит им в голову! По их собственному желанию. И я лично не поручусь, что эти «Исаборги», на каких-то там картах, действительно существуют.

Что касается реки Исы в этой местности — иногда заявляется о ряде каких-то других старинных источников, например, карте Прибалтики, составленной в 1626 году А. Буреусом. С упоминанием реки Исы. Или о карте Лотера, на которой тоже изображена река Isa, «что значит на наречиях западных финнов отец».

При этом всё-таки, географический факт заключается в том, что никакой сколько-нибудь заметной реки около Изборска — просто НЕТ. Недалеко от крепости протекает малюсенькая речушка Смолка, которая по сути есть даже не речка, а скорее ручеёк. Он впадает в Городищенское озеро, которое видно из крепости.

Правда, мне попался один норманистский текст, с уже совершенно безудержными фантазиями, о том, что «во времена основания города скандинавами», там была какая-то полноводная река, по которой ходили корабли, и которая потом куда-то пропала (не шучу — лично сам это читал). Никаких геолого-географических доводов в пользу такого странного исчезновения большой реки, при этом, не приводилось.

Я посмотрел спутниковые фото местности — разумеется, никаких следов крупной реки там нет.

Имеются также утверждения, что на карте Ливонии и Кур­ляндии Геральда Фалька, изданной в Стокгольме в 1690 году, в районе Изборска также указывается река Иса. Рядом с городом «Izborsk» обозначено якобы то ли «R.

Issa Reha», то ли «Isa Reha fl» (эти варианты «написания на карте» почерпнуты из разных норманистских текстов, самой этой карты я не видел). То есть, утверждается что в этом источнике рядом с «названием реки» добавлено латинскими буквами ещё и русское слово «река».

Также, на третьей карте «Атласа Российского», изданного Императорской Академией Наук в 1745 году, охваты­вающей Прибалтику и соседние собственно русские земли, в том числе Псковскую провинцию, указано, что под Изборском протекает «Р. Иесареха». Полагаю, на самом деле, это может быть цитатой из той самой карты Фалька, или подобного западного источника.

Потому, что на других русских картах в районе Изборска обычно указываются только «Славянские ключи», или «Словенские ключи». И таких источников действительно много. И описаний, и карт.

В Изборске, прямо рядом с жилой застройкой, очень недалеко от крепости, действительно, имеется весьма заметное природное явление — знаменитые, живописные водопады, истекающие из известняковой скалы в Городищенское озеро, которые носят такое название.

Словенские ключи, Изборск

Однако, ещё одним, относительно старым русским источником, в котором упоминается река «Иса» являются некие «За­писки Сергея Алексеевича Тучкова. 1766-1808». Сообщение о них опубликовано в Материалах конференций 2010-2011 годов «Изборск и его округа«.

Этот капитан с весны 1781 года пару лет квартировал в «Печерской округе», осматривал Изборск в сопровождении местного священни­ка и в воспоминаниях отметил: «Сей град находится при реке Исее, что ныне называют Сливенские ключи».

Но, на самом деле — указанный Сергей Алексеевич, возможно, мог просто почерпнуть свою «Исею» из того самого Атласа Российского, а то и из карты Фалька, при этом указав и реальное название знаменитого водного объекта около Изборска — «Словенские ключи» (хотя и с опиской: «Сливенские»).

Так что — в поисках реки Исы около Изборска норманистами, наблюдается весьма странная ситуация: с одной стороны эту реку там упорно ищут и постулируют, несмотря на вопиющий факт — отсутствия в непосредственной близости от Изборска каких-либо рек, как таковых! С другой стороны: в относительно недавних западных источниках около Изборска и правда иногда указывается какая-то Иса.

Здесь надо отметить — что гидронимы типа Иса, Исса, Isa, Issa и т.д. А также содержащие в себе элемент isa (-isis), — ysa (-ysas) или ise — действительно довольно обильно присутствуют в Прибалтике: от Литвы до Эстонии. Известны они и в окрестностях Пскова. Но все они находятся достаточно далеко от Изборска. Предлагаются разные трактовки значения этих названий — и из финно-угорских, и из балтских наречий. Возможно, некоторые поздние западные источники, указывающие около Изборска реку Ису (что, видимо, отчасти перекочевало и в русскую картографию той эпохи, когда копировать западную науку у нас было хорошим тоном) — являются следствием ошибочного переноса составителями этих карт действительно имеющихся в регионе рек типа Иса, на реально существующий топоним Изборск. Возможно, даже, существуют какие-то поздние западные карты на которых Избоск трактуется как Iseborg, или что-то вроде того. Хотя, эти карты не плохо бы увидеть. Но совсем не факт, что это всё связано с реальной этимологией данного названия. Кстати, даже не все норманисты настаивают на этом «Исеборге». Например, Т.Н.Джаксон и Т.В.Рождественская утверждают, что Изборск — «славянский топоним», отмечая, что зафиксированное в источниках написание «Изборскъ» (только через -з- и без -ъ- после него) «указывает на невозможность отождествления форманта «Из» с названием реки Исы (Иссы)». {Джаксон, Рождественская, 1988. С. 224)

Кстати, именно по схеме бор -> бург, часто онемечивались изначально славянские названия в землях балтийских славян после вхождения их в состав немецкой империи.

Например: Ratzeburg (от Ratibor), Brandenburg (в некоторых современных славянских языках до сих пор называется Branibor, или Braniborsko, если речь идёт об одноимённой области), Mutzelburg (от Мыслибор, в современной полонизированной форме Myślibórz), Kaseburg (от Karsibór, что буквально означает «бор с левой стороны» стоял на реке Swina), Merseburg (от Mjezybor), Lühburg (от Lubor) и т.д. и т.п. Но в данных случаях — первичны именно славянские формы. А формы с окончанием на -бург, являются, всего лишь, адаптациями в немецкий язык.

Освещая другие варианты этимологии Изборска, следует отметить, что в районе города, помимо «Словенских ключей» в некоторых источниках, указывается также и «Славянское поле». Некоторые исследователи считают что в Псковских летописях есть указание на то, что первоначально Изборск назывался Словен­ском. И связывают Изборск со Славеном — тем самым, после которого были Вандал, а после Избор, Владимир и Стоплосвят (имена, если кто не помнит, из древней легенды, записанной ещё в Иокамивоской летописи!) Наличие у славян личного имени Избор (известного помимо этой легенды также по ряду других источников) даёт основание для соответствующей этимологизации Изборска (Ю.Миккола, С. Распод, В.Седов и др.) Кроме того, форма Избор имеет аналоги в славянском антропониконе: Изяслав, Измир, Избыгнев, Избород. Так что — в общем-то, эта версия представляется весьма разумной.

Но лично мне нравится ещё одна версия, предложенная Е.С. Мельниковым (О чем говорят географические названия: Историко-лингвистические и краеведческие заметки. —Л.: Лениздат, 1984.—199 с):

Название «Изборск» восходит к слову «извор» — то есть «ключ, источник». «Извор» — частый топоним на Балканах и на юго-западе Украины. В Ленинградской области есть поселок Извара. Все эти топонимы связаны с источниками или истоками рек.

В псковских говорах наблюдается чередование звуков «б» и «в», в том числе и в географических названиях: Моложва — Моложба, Талабские — Талавские и т. д.

В 1967 году автор этой версии услышал в окрестностях Изборска такой вариант его названия: Извореско, что буквально означает «Ключевое».

Таким образом, Изборск — это «ключевск», «источниковск».И эта версия, кстати, вполне согласуется с продемонстрированной в начале нашего разбора характерной схемой построения подобных топонимов. Где в качестве основы выступает название воды. Получается, ещё одним пунктом может быть:

Извор -> Изборск.

Извор «Словенские ключи»

Кстати, обе эти версии не противоречат друг другу. Между топонимом Изворск и личным именем Избор — в древности мог произойти синтез, приведший к появлению формы Изборск.

Так что, можно резюмировать что скандинавский «Исеборг», о котором вы можете так легко услышать, если начнёте интересоваться этимологией Изборска — это просто очередной норманистский фантом, из которых только, на самом деле, и соткан весь норманизм. Целиком и полностью.

Как мы не раз убеждались, он во всём состоит только из выдумок, натяжек, неподтверждённых догадок и очень неубедительных построений! «Исеборг» — это, просто ещё один пример. И не более того.

Так же можно добавить, что археологически — древний Изборск представляет собой центр кривичей, словен новгородских, а также местных балтов и финно-угров. В нём также обнаруживаются, как и везде, в северной Руси, материальные следы балтийских славян.

Источник: https://rossica-antiqua.livejournal.com/624058.html

Историческая топонимика. Топонимика Прикамья

Историческая топонимика (от греч. топос – место) – это ВИД, исследующая закономерности возникновения, развития и функционирования географических названий.

Географические названия, как любое имя собственное, социальны: они возникают из практической потребности людей назвать тот или иной объект.

В зависимости от того, какой объект обозначают топонимы, их делят на группы:

— ойконимы (от греч. ойкос – дом, жилище) — названия населенных пунктов,

— гидронимы (от греч. гидор – вода) — названия водных источников (океанов, морей, рек, озер и пр.),

— оронимы (от греч. орос – гора) — названия элементов рельефа (гор, равнин, оврагов и пр.),

— дромонимы — названия путей сообщения,

— урбанонимы — названия внутригородских объектов и пр.

Какая из характеристик объекта ляжет в основу его названия, зависит от уровня социально-экономического и политического развития, от социальной психологии, особенностей природно-географической среды.

Населенный пункт может быть назван по сравнительно редкому природному признаку (например, Дубровка — там, где дубравы редкое исключение среди березовых и хвойных лесов, или Борки – где преобладают лиственные леса, Колодец – в засушливой местности); по местной церкви (например, Рождественское, Вознесенское); по имени или фамилии владельца (например, Пушкино). Такие названия, как Отрадное, Мон-Плезир у бывших помещичьих усадеб, обязаны своим появлением моде второй половины XVIII – первой половины XIX вв.

Например, многие топонимы Германии имеют славянское происхождение: Шверин (от Зверин), Дрезден (по славянскому племени дреджан от «дрязга» – лес), Лейпциг (из Липск) Любек (по славянскому племени любичей) и пр. Эти названия составляют славянский субстрат в германской топонимии.

Изучение субстрата дает возможность проследить исторические судьбы территории, процессы этногенеза.

Топонимические субстраты легче всего изучать по гидронимам. К примеру, названия крупных рек очень стойкие и сохранились с древнейших времен. На территории степной зоны Восточной Европы наиболее древним языковым слоем в гидронимии является иранский, оставленный скифами и сарматами в I тыс. до н.э. – I тыс.

н.э. С иранским языком связаны названия крупнейших рек степной зоны – Дон, Днепр, Днестр, Дунай. В них присутствует корень ДОН, ДН – вода. Термин «вода» во многих языках служил для обозначения реки, а наиболее крупные речные потоки обычно называли просто реками.

Только Кама является исключением, ее обычно никогда не называют просто рекой, говорят «Пошли на Каму».

В лесной зоне наиболее распространен финно-угорский субстрат.

В западной части нашей страны существует значительный балтский субстрат.

Но основная часть гидронимов, а тем более населенных пунктов России, имеет славянское происхождение. Они легко поддаются этимологизации и повсеместно распространены.

Формирование ойконимов на территории Росси происходило разными путями.

Названия древнейших русских городов часто связаны с именами их основателей или владельцев. Так, имя полулегендарного Кия отразилось в названии города Киев – город Кия. Владимир Мономах был основателем Владимира (первоначально – Володимерь), а Ярослав Мудрый – Ярославля.

Гусь), Донецк (на р. Донец), Гдов (на р. Гда), Задонск (за Доном), Иркутск (в устье р. Иркут), Курск (по ручью Кур), Омск (по р. Омь), Полоцк (по р. Полота), Сестрорецк (на р. Сестре), Уфа, Устюг (в устье р.

Юг) и многие другие.

Распространен тип названий по занятиям жителей. Например, с солеразработками связаны названия Усолье (у соли), Соликамск, Солигалич, Сольвычегодск (здесь сочетание основного промысла и реки).

К подобного рода названиям относятся Гусь-Железный (железообрабатывающие промыслы на р. Гусь) и Гусь-Хрустальный (стекольный промысел на р. Гусь).

О занятиях населения говорят названия Винница (винокуренный завод), Бронницы (изготовление доспехов), Мытищи (место сбора пошлины – мыта).

Названия ряда городов сохраняют имена тех сел, из которых они возникли (Иваново, Александров – бывшая Александрова слобода, Ковров и пр.)

В XVIII-XIX вв. многие города получили названия в честь императоров и императриц: Елизаветград и Елизаветполь в честь Елизаветы Петровны, Екатеринодар, Екатеринослав и Екатеринбург в честь Екатерины II, Павлодар и Павлоград в честь Павла I, Александровск в честь Александра I, Ново-Николаевск и Николаевск-на Амуре в честь Николая I. Большинство этих городов переименовали в советское время.

При Советской власти города стали именовать в честь революционеров, выдающихся деятелей коммунистической партии и государства, ученых и писателей (Ленинград, Сталинград, Горький, Калинин, Фрунзе, Орджоникидзе, Ворошиловград, Киров, Мичуринск, Гагарин, Салават и т.п.).

Способ образования ойконима от имени первопоселенца отражает процессы освоения территорий русскими. Географические названия порой позволяют проследить направление расселения. Так, Заозерье расположено за озером от уже существовавшего ранее населенного пункта. Название части города «Замоскворечье» показывает, что город Москва возник ранее на противоположном берегу.

Для пермских историков, археологов и этнографов наибольший интерес представляет наша региональная топонимика.

Топонимия Верхнего Прикамья весьма специфична. Подосновой, на которую к нашему времени наложился мощный пласт русской топонимии, явилось несколько пластов (уровней) топонимий.

Наиболее древним пластом является иранский субстрат. По одной из этимологических версий в названии крупнейшей реки Урала — Камы лежит древнеиранский термин –КА- — река. Хотя по другой версии название Кама происходит от удмуртского Кам – река.

К числу древнеиранских принадлежат и названия рек с корнем –ОБ-, -ОБА-, -ОБЬ- (по-древнеирански – вода). Происхождение этого пласта уходит далеко в глубь веков. Как уже упоминалось, на древнеиранских языках говорил скифы и сарматы, последние жили в нашем крае во II-IV веках н. э..

Возможно древнеиранским (арийским) был язык турбинского племени, расселявшегося в наших краях во II тыс. до н.э.

Второй по уровню древности — угорский субстрат. На языке этой группы уральской языковой семьи говорили и говорят венгры, кочевья которых в I тыс.н.э. располагались на юге современного Пермского края и в Башкирии, современные уральские угры — ханты и манси, которые живут на восточном и на западном склонах Урала.

Название Бизяр с помощью древнемадьярской топонимии можно перевести на русский язык как “северные люди”, поскольку –ар-, яр— по-древнеугорски — «человек» (т.е. Бизяр – место жительства северных людей).

К числу угорских принадлежат названия с формантами –ю-, юг-, -шош-, -мак-, -ма-, -я-, -еган-, -юган-: реки Лопья, Шерья в Коми-округе, реки Яган и Юг в Кунгурском районе и пр.

Вероятно, с начала II тыс.н.э. угры в Верхнем Прикамье были вытеснены предками коми (коми-пермяков), язык которых относился к пермской ветви финской группы Уральской языковой семьи.

Кроме коми языка в основе финского пласта лежат названия, данные удмуртами, чей язык также принадлежит к пермской ветви; марийцами, мордвой, коми-зырянами.

Наиболее употребительными гидроформантами финских названий рек и озер являются форманты –ва— (вода, река), —шор-, -ор— (ручей), —вож— (приток), —ошмас-, -ошмес— (источник), —ты— (озеро). Многие из этих формантов наложились на более ранние.

Например название реки Обва состоит из двух гидроформантов — древнеиранского —об— и восточно-финского —ва-; оба они означают «вода«, т.о. название этого правого притока Камы можно перевести как “вода-вода”.

Но существует множество и чисто восточно-финских названий: Иньва — женская вода (инь, инька — жена, женщина), Яйва — река отцов или старая река (яй, ай — отец, старик), Сылва — теплая, незамерзающая река, Серва — болотная вода, река, текущая из болота.

Наиболее употребительными формантами в названиях населенных пунктов являются —кар-, -кор— (городище, гнездо): Кудымкар, Майкор, и —горт— (дом, деревня): Камгорт, Вильгорт.

Особый интерес представляет изучение происхождения названия Пермь.

По наиболее обоснованной версии это название связано с древневепским (вепсы — финно-язычный народ проживающий в окрестностях Белоозера) Пера Ма – «дальняя земля«, «земля за рубежами«, буквально «окраина», «украина«.

Действительно, для вепсов в XII – XIII вв. Прикамье было окраиной, крайней землей финского мира. Русские восприняли это название, исказив его в Перма, Перму, Перему. Не случайно еще в XVI-XVII вв.

жители Перми Великой именовались «перемяки», «перемичи», «пермичи», «пермяне«. К этому же времени предки коми-пермяков перенесли на себя это название, и стали именоваться пермяками, отделяя себя от русского населения края – русаков, и тюркоязычного населения — бигеров (буквально, булгар или татар).

Вероятно, одновременно или чуть раньше финских в крае стали появляться названия, основанные на тюркских языках (современные татары, башкиры, чуваши).

Это топонимы с формантами —шорш-, -шорша— (быстрина), —таз— (болото), —бурма-, -бырма— (извилина, изгиб), —булак— (родник), —ак— (белый), —кара— (черный), —куль— (озеро), —гай— (лес).

Такими названиями являются, например, «Карагай» (буквально черный лес), «Иткуль» (Теплое озеро) и пр.

Многие тюркские названия основаны на личных именах, распространенных у тюркских народов с древности: например, Кылосово (от тюркского имени Кылысбай), Бачурово (от тюркского имени Бачур), Кучумово (от Кучум), Батуево (от Бату, Батый) и др. Часть тюркских названий связано с тюркской этнонимией. Классическим названием такого рода являются названия типа Орда — районный центр области (от орда – народ), Булгары — село в Пермском районе (по имени народа булгары (Волжские булгары).

Впервые это название на карте современного Урала зафиксировал Татищев в начале XVIII века: гора Оралтова — современный хребет Урал-Тау в Башкирии (тау — гора по-тюркски). Этот термин в форме —арал-, -араль— встречается на Урале широко.

Так, в Усольском районе имеется урочище Араль, южный хребет Урала упирается в Аральское море и т.д. В башкирском народе по сию пору популярностью пользуется легенда о богатыре Урале и личное мужское имя Урал.

Официально название «Урал» для огромной горной страны стало использоваться с конца XVIII столетия, после указа Екатерины II, решившей искоренить память о мятежных пугачевских яицких казаках, и повелевшей переименовать реку Яик в реку Урал, городок Яицкий в городок Уральский, а Яицкое казачье войско — в Уральское.

Вплоть до этого времени Урал именовался «Камнем«, это название являлось чистой калькой с перевода коми и мансийского названия Уральских гор. По-коми они именуются -из— (камень, скала), а по-мансийски –нер— (камень, горы). Так и писали: «в Соль Камскую на Камень«.

Русские топонимы сложились в крае за последние 500 лет. Наиболее древние из них образованы из искаженных финских, угорских или тюркских названий.

Например, река Чусовая с русской гидронимической моделью –ая-, имеет в основе финское название Чусва от —чус— (глубокий овраг, каньон) и –ва— (вода), т.о. Чусовая — каньонная река, река, текущая в углубленной долине.

Можно сравнивать и со староудмуртским —чус— (бойкий, быстрый) – быстрая река, что в принципе также соответствует характеру этой реки, и такое название вполне логично для того, чтобы эту реку так назвали жители её берегов.

Ряд гидронимов связан с русской антропонимикой. Например, река Данилиха отражает в своем названии имя одного из первопоселенцев на берегах этой пермской речки. Связь личного имени первопоселенца ярко проявляется во многих русских названиях деревень, сел, микрорайонов уральских городов, построенных на месте старых деревень.

Например: деревня Строганова, Строгановская указывает на владельческую принадлежность к имениям этого рода. Названия некоторых населенных пунктов отражают и места исхода их первопоселенцев.

Так, деревня Новгородцы или Вяткино напрямую говорят о месте исхода их основателей.

Многие русские ойконимы Прикамья, так же, как и в других частях России, отражают географическую ситуацию расположения населенного пункта. Особенностью Прикамья является то, что эта форма часто применяется без суффиксов и формантов:

Мысы — распространенное название для населенного пункта на возвышенности;

Городище – также распространенное название, маркирующее нахождение русского поселения рядом или на месте средневекового археологического памятника — городища или селища;

Курья — место, где занимались углежжением;

Гарь – также место углежжения или былого пожарища.

Небольшие населенные пункты часто имеют топосуффиксы –ы-, -и- или уменьшительно-пренебрежительные окончания –ата-, -ята-: деревни Белканы, Плеханы, Горы, Большаки, Броды, Ключи, Оверята, Пестрята, Афонята.

Некоторые названия образовались в результате перехода прилагательного в существительное: Васильевское, Октябрьский, Уральский.

Населенные пункты более крупные, бывшие некогда центрами волостей, селами, в которых в отличие от деревень находилась церковь и кладбище, имеют топонимический суффикс –ск— и окончания –ое-, -ая— или без такового. Например, села Карагайского района, названные по церквям, носят названия Рождественск, Воскресенск, Козьмодемьянск.

Более старые формы имеют города, в названиях которых отражены дорусские названия: Чердынь, Кунгур, Пермь. Некоторые города сохранили в своих названиях имена деревень или поселков, на месте которых они выросли: Березники, Добрянка.

Таких старых русских форм, которые кончаются на –град-, -город-, -ль— (Ярославль), в Прикамье нет, что связано с поздним появлением здесь русского населения.

Источник: https://studopedia.org/2-69047.html