Царизм и восстание в Греции в 1821 году
Царизм и восстание в Греции в 1821 году
Основоположники марксизма обратили внимание на одну интересную закономерность в развитии Восточного вопроса.
Как правило, он всплывал на поверхность международной политической жизни всякий раз, как только «на время» утихал «революционный ураган»1.
Действительно, три крупных восточных кризиса (или три фазы обострения Восточного вопроса) имели место после революционных событий 1820—1821, 1830—1831 и 1848—1849 гг.
Непосредственной причиной первого из этих кризисов послужило вспыхнувшее в 1821 г. восстание против турецкого владычества в Греции. Большую роль в подготовке и организации этого восстания сыграли греческие эмигранты, проживавшие на юге России.
Греков и русских давно связывали не только общность религии и культуры, но и тесные экономические узы. Греческие купцы и судовладельцы принимали активное участие в черноморской торговле. Греческие матросы часто посещали русские порты. В Молдавии, Крыму и Приазовье существовали многочисленные греческие колонии.
Значительный процент составляли греки среди жителей Одессы. В центре этого города находился большой рынок, который называли Греческим базаром. В примыкавших к нему переулках, в маленьких кофейнях и тесных трактирах встречались греческие патриоты, основавшие еще в 1814 г.
«Дружественную гетерию» — тайное общество, ставшее вскоре руководящим центром борьбы за независимость Греции.
Лидеры гетеристов не скрывали, что надеются На помощь России. Они установили связь с греческими аристократами, находившимися на русской государственной службе. Некоторые из них занимали видные посты в правительственных учреждениях и царской армии. Гр. Иоанн Каподистрия с 1815 г.
был вторым статс-секретарем по иностранным делам, ведавшим сношениями с восточными странами. Немало греков служили офицерами и генералами в русской армии, были ветеранами Отечественной войны 1812 г. Одним из них был кн.
Александр Ипси-ланти, потерявший руку в сражении с французами и получивший генеральское звание.
В феврале 1821 г, Ипсиланти неожиданно приехал в Кишинев, а уже в марте с отрядом добровольцев перешел пограничную реку Прут и вступил на территорию зависимой от Турции Молдавии. В Яссах он обнародовал воззвание.
Его текст украшали фразы, похожие на пламенные строфы революционной «Марсельезы»: «К оружию, друзья, отечество нас призывает!» Одновременно он отправил письмо Александру I.
Преувеличивая силу народного движения, Ипсиланти уверял царя, что все балканские народы «волнуются» и «берутся за оружие», и просил «освободить их от ужасной тирании». Царь ответил увольнением Александра Ипсиланти из рядов русской армии и отклонил его просьбу о помощи и покровительстве.
Изолированный от массового движения, отряд кишиневских добровольцев медленно продвигался по пыльным дорогам княжества. Вскоре он был разбит турецкими войсками.
Ипсиланти бежал в Австрию, где его, до распоряжению Меттерниха, арестовали и заключили в крепость.
Однако весть о вступлении отряда Ипсиланти в Молдавию была сигналом для выступления гетеристов в самой Греции, причем там восстание сразу стало развертываться как всенародная война за национальную независимость.
Лидеры европейской реакции отнеслись к этим событиям с нескрываемой враждебностью. Меттерних утверждал, что восставшие греки «защищают дело революции». Лорд Кэстльри называл их носителями «духа мятежа» и требовал заставить их «подчиниться суверенной власти» законного монарха, т. е. турецкого султана *. В полном согласии со своими союзниками Александр I также осудил греческое восстание.
Тем временем правительство султана под предлогом борьбы с греческой контрабандой фактически закрыло черноморские проливы для русского экспорта. Это сильно ударило по экономическим интересам русских помещиков.
Амбары и склады Одессы, Херсона, Таганрога и других портовых городов оказались забитыми зерном и шерстью. «Торговля в упадке и все охают жестоко»,— писал из Одессы генерал П. Д. Киселев, женатый на молодой графине Софье Потоцкой — дочери крупнейшего магната Правобережной Украины.
«Коммерция наша страдает…»,— повторял он в другом письме. Его друг генерал А. А. Закревский писал: «Надо признаться, что наши дипломатики недальновидны».
Большое значение имели вековые связи, сложившиеся у России с балканскими народами, не только религиозного порядка,— на что любило ссылаться царское правительство,— но связи, проистекавшие также из наличия общего противника — султанской Турции.
В придворных кругах Петербурга царило замешательство.
Каподистрия убеждал Александра I, что государственные интересы России требуют оказать немедленную помощь восставшему греческому народу и решительно выступить против султана, чтобы раз навсегда покончить и с проблемой проливов, и с Восточным вопросом в целом. К. В. Нессельроде, наоборот, рекомендовал царю решительно отречься от греческих повстанцев и не обострять отношений ни с турецким султаном, ни с европейскими монархами.
Противоположные точки зрения двух дипломатических советников царя отражали не только их личные взгляды на греческую проблему, но и мнения о ней двух различных группировок, наметившихся среди правящих кругов империи.
Многие царские сановники, занимавшие высокие посты в правительственных учреждениях и армии, имели в южных степях крупные земельные владения и потому были непосредственно заинтересованы и в безопасности южных границ, и в дальнейшем беспрепятственном развитии черноморской торговли. Таковы были, например, генерал-губернатор Новороссийского края и будущий наместник Кавказа гр. М. С.
Воронцов, личный друг императора гр. В. П. Кочубей, военный министр гр. А. И. Чернышев, русский посол в Константинополе Г. А. Строганов и др. Все они были в тот момент сторонниками более твердого курса в Восточном вопросе. Того же мнения придерживались такие представители военной бюрократии, как начальник штаба дислоцированной на Украине 2-й армии П. Д.
Киселев и дежурный генерал Главного штаба А. А. Закревский, а также суровый «проконсул Кавказа» генерал А. П. Ермолов. Они считали, что если Александр I не поможет восставшим грекам и позволит султану учинить над ними жестокую расправу, то этим будет нанесен непоправимый удар престижу и влиянию России на Балканах. «Иностранные кабинеты, особенно английский…
— писал друзьям Ермолов,— нас виновными терпеливостию и бездействием поставляют пред всеми народами в невыгодном виде. Кончится тем, что в греках, нам приверженных, оставим мы справедливое на нас озлобление!» ’.
Конечно, названные генералы оставались убежденными монархистами и признавали необходимость борьбы с революционной опасностью в европейском масштабе, но их возмущало, что царские министры не умеют сочетать верность принципам Священного союза с защитой государственных интересов России.
Закревский с горечью отмечал в одном из писем П. Д. Киселеву: «У нас столбы государства нимало не заботятся о пользе России» 1 2.
Он нарочно употреблял слово «столбы», а не обычное в этих случаях высокопарное «столпы», чтобы подчеркнуть этим свое презрение к тем, кто направлял внешнюю политику империи.
Противоположную позицию в отношении греческого вопроса занимали представители новой, «мундирной» знати, выкормыши всесильного Аракчеева и выслужившиеся наемники, преимущественно из немецких баронов. Среди них выделялись начальник Главного штаба И. И. Дибич, министры Е. Ф. Канкрин и П. А. Клейнмихель, будущий шеф жандармов А. X.
Бенкендорф и им подобные. Они были равнодушны к жалобам южно-русских помещиков. Их собственные имения в большинстве случаев находились в северо-западных губерниях и экономически тяготели к балтийским, а не к черноморским портам. Родственные узы и фамильные традиции связывали их с немецким дворянством.
Лютеранская религия, которую они исповедовали, также заставляла их придерживаться западной ориентации и с полным безразличием и равнодушием относиться к лозунгу о восстановлении православного креста над обращенным турками в мечеть византийским храмом св. Софии в Константинополе.
Отсюда понятно, почему курс Нессельроде на тесное содружество царя с монархами Австрии и Пруссии казался им единственно правильным, а все, что мешало этому курсу, — подлежащим осуждению. Александру I среди прочих сведений, разумеется, докладывали и о разговорах, которые ведутся в столичных салонах и кабинетах титулованных вельмож и военачальников.
Он знал о наличии среди сановной знати двух мнений о внешнеполитическом курсе его правительства, но продолжал колебаться. Как один из лидеров Священного союза он должен был поддерживать карательные меры султана против восставших греков, но как первый помещик Российской империи он обязан был обеспечить свободу навигации через черноморские проливы.
Он понимал, что можно воспользоваться событиями в Греции для укрепления русского влияния на Балканах, а пренебрежение интересами греков нанесет ему ущерб.
Источник: http://www.winstein.org/publ/36-1-0-1740
В 1821 году вспыхивает греческое восстание — революция
В 1821 году вспыхивает греческое восстание — революция
Через восемь лет по окончании этой войны, в 1821 году, вспыхивает греческое восстание, и турки, свободные от всяких политических перестановок народных чувств и отношений, продолжая считать себя естественными врагами России, а русских — естественными врагами Турции, непременно хотят видеть в греческом восстании дело России, против нее обращают всю свою злобу, ее оскорбляют.
Опять должна начаться война с этими слабыми, покойными соседями.
Но в Европе не хотят спокойно смотреть на эту войну, ибо здесь также главным правилом политики объявлено охранение Турции, недопущение, чтобы сильная Россия сокрушила Турцию или усилила над нею свое влияние, опираясь на единоверное и единоплеменное народонаселение. С этих пор четверть века в Европе готовился антикрестовый поход на Восток, поход против христианской России и ее единоверцев в защиту магометанской Турции.
3 февраля 1822 года русский посол в Вене (Татищев) получил от царьа Александра многознаменательный рескрипт: «Я не хочу войны. Я это доказал. Я это доказываю. Но единственное средство предупредить войну состоит в том, чтоб говорить туркам от имени Европы, и говорить языком, ее достойным. Дело нейдет о том, чтоб сделать Турцию европейским государством.
Дело идет о том, чтоб заставить ее занять то же место, какое она занимала в политической системе до марта месяца прошлого года. И для этого не нужно церемониться с турками. Надобно насильно спасать их.
Попытки, беспрестанно повторяемые и постоянно бесполезные, кончатся тем, что лишат союз всякого уважения.
Порта сделается неисправимою, и, конечно, не такую соседнюю державу союзные дворы хотят завещать России, чтоб упрочить систему, на которой основано спокойствие Европы».
Спокойствие Европы, по мнению царьа Александра, основывалось на Священном союзе, на решении важных европейских дел, на успокоении волнений сообща, на съездах, конгрессах государей и министров их, причем Россия готова была служить Европе, ее спокойствию всеми своими средствами, как послужила к освобождению от Наполеона. И неужели, спрашивал царь Александр, союзные дворы захотят отнять у России такую благодетельную для Европы роль, завещавши ей неисправимых соседей, которые не будут давать ей покою?
Союзные дворы именно этого и хотели.
Во-первых, они никак не хотели допустить Турцию почувствовать влияние России, заставить ее подчиняться требованиям последней, дать России сделать что-нибудь для турецких христиан и тем скрепить связь между ними и Россиею. Во-вторых, им невыносимо тяжко было значение России в этом общем управлении европейскими делами, это агамемноновское место русского царьа в собраниях государей.
Они воспользовались средствами России для свержения материального ига Наполеона; но теперь им тяжело казалось важное значение России, нравственное влияние русского царьа.
На конгрессах после русского царьа самым видным лицом являлся австрийский канцлер Меттерних, влиянию которого приписывался поворот Александра от либеральной политики к охранительной.
Собственно, поворот произошел вследствие революционных движений, снова начавших волновать Европу; но Меттерних воспользовался этими движениями, чтобы дать силу своим внушениям и советам, и действительно торжествовал уступки, сделанные русским царьом в пользу охранительного начала. И Александр, и Меттерних поставлены были греческим восстанием в самое затруднительное положение.
По поводу революционных движений в разных краях Европы было провозглашено: что восстание подданных против правительства непозволительно; что союз правительств должен вмешиваться в таких случаях и уничтожать революционное движение.
И вот, греки восстают против своего правительства точно так, как испанцы и итальянцы восставали против своих правительств; и если союз объявил себя против восстания, то и теперь должен был объявить себя против греков, на стороне султана, по крайней мере для избежания противоречия не должен был заступаться за бунтовщиков.
Но с другой стороны, восстали христиане для свержения ига мусульманских поработителей. Если и Западная Европа не могла отказаться от сочувствия этому явлению, то отказаться от сочувствия ему для России, для русского государя значило — вступить в вопиющее противоречие с собственною историею и с одним из самых живых чувств народных.
Затруднительное положение Меттерниха условливалось затруднительным положением царьа Александра: австрийский канцлер должен был трепетать при мысли, что глава охранительного союза имеет могущественные побуждения изменить провозглашенным началам союза, тогда как подобная измена принципу, во мнении Меттерниха, была непосредственно вредна существенным интересам Австрийской монархии. Освобождение греков должно было повести к освобождению и других христианских подданных Порты, славян, что усиливало влияние России на Балканском полуострове. Кроме того, государственные люди Австрии тревожились еще другим опасением: освобождение славян турецких могло отозваться среди многочисленных славянских подданных самой Австрии.
Меттерних твердил, что греческое восстание есть явление, тождественное с революционными движениями Италии, Испании, и произведено по общему революционному плану, чтобы повредить Священному союзу и его охранительным стремлениям. Царь Александр не спорил против этого; но озлобленные греческим восстанием турки свирепствуют против христиан, оскорбляют Россию.
Русский государь предлагает следующую систему действия: если позволить туркам подавить восстание, то известно, как они воспользуются своим торжеством, и это опозорит союз, опозорит правительства перед народами; необходимо следующее: уладить дело вмешательством европейских держав по общему их соглашению; Порта не согласится допустить это вмешательство; надобно принудить ее к тому силою — и русское войско будет готово привести в исполнение приговор конгресса по восточным делам, причем русский царь обязывается не думать о своих частных выгодах.
Но этого предложения испугались, как дара Данаев. Мысль впустить русское войско в турецкие владения, дать ему возможность занять Константинополь,- эта мысль приводила в трепет.
Притом тут противоречие принятой системе: в Италии войско ходило против возмутившихся подданных для восстановления законного правительства, а в Турцию войско пойдет против правительства, чтобы застаить его не очень строго поступать с возмутившимися подданными.
Источник: http://www.isihast.ru/?id=917
День независимости Греции :: Издательство Русская Идея
25 марта (н.ст.). – День независимости Греции
Королевский флаг Греции
Главный национальный праздник в Греции установлен в память героев освободительной войны 1821-1829 гг. против турецкой оккупации. Праздник совпадает с православным праздником Благовещения, однако теперь он в Греции празднуется 25 марта по григорианскому календарю.
29 мая 1453 г. столица православной Византийской империи Константинополь была захвачен турками. Падение Второго Рима стало началом четырехсотлетнего османского господства в Греции. Однако многие греки бежали в горы и основали там новые поселения. Свободными оставались и районы Пелопоннеса, в частности полуостров Мани, откуда впоследствии началось греческое освободительное движение.
В XVII–XVIII веках Россия вступила в эпоху войн с Турцией за выход к Черному морю и возвращение Таврии (Крыма) и кавказского Причерноморья, захваченных Ордой в XIII в. Победы русской армии обнадежили порабощенных турками православных балканских народов. Греки смотрели на единоверную им Россию как на будущую освободительницу, и эти надежды находили сочувствие в русских правящих кругах.
Когда в 1770 г. русская эскадра появилась в Средиземном море, вспыхнуло первое греческое восстание, но оно было легко подавлено турками. Тем не менее с этих пор, оказывая России содействие своими судами, присоединяя их к русским эскадрам, греки несли разведывательную и транспортную службу, поступали служить на русский флот.
Активизировались и российские греки (их жило немало на юге России). В 1814 г. греческие патриоты Николаос Скуфас, Эммануил Ксантос и Атанасиос Цакалоф создали в Одессе тайную организацию по подготовке нового восстания «Филики Этерия», в 1818 г. ее центр был перенесен в Константинополь. Организация пополнялась греками из России, Молдавии и Валахии. В апреле 1820 г.
ее руководителем был избран русский генерал греческого происхождения князь Александр Ипсиланти, который был адъютантом Императора Александра I, участвовал в Отечественной войне против Наполеона, потерял правую руку в битве под Дрезденом.
Под его руководством началась подготовка к восстанию, из российских греков создавались военные отряды и корпус молодых добровольцев под названием «Священный Корпус».
Генерал-майор Александр Ипсиланти
В 1821 г. в Валахии вспыхнули антитурецкие волнения, это обстоятельство греки сочли удобным и для начала своего восстания. Генерал Ипсиланти, оставив русскую службу, прибыл в Молдавию. 6 марта он вместе с несколькими другими греческими офицерами русской армии пересек реку Прут и призвал греков и народы дунайских княжеств к свержению ига. К нему собралось до 6 тысяч повстанцев.
Однако силы были неравны, этот отряд был разбит турками, не успев добраться до Греции, Ипсиланти был взят в плен австрийцами. Месть турок была жестокой: Константинопольский патриарх Григорий V, которого турки подозревали в поддержке восстания, был повешен в воротах своего дома в архиерейском облачении, также были казнены три митрополита.
Это побудило Россию прервать дипломатические отношения с Турцией.
Однако это неудачное выступление разнесло искры восстания по всей Греции. В южном Пелопоннесе 25 марта (ст.ст.) 1821 г. в день Благовещения в монастыре Агиа Лавра близ Калавриты митрополит Герман Патарский призвал к революции с девизом «Свобода или смерть» и благословил знамя восстания с голубым крестом на белом поле, ставшее впоследствии первым государственным.
Митрополит Герман благословляет знамя восставших в монастыре Агиа Лавра. Картина Теодороса Вризакиса, 1865.
За три месяца восстание охватило также часть континентальной Греции, Крит, Кипр и другие острова Эгейского моря. Борьба разрозненных и плохо вооруженных греческих отрядов с регулярной турецкой армией была трудной и жертвенной. Мешали и разногласия среди руководителей восстания.
В их числе были Дмитрий Ипсиланти (брат Александра) и князь Александр Матвеевич Кантакузен (на российской службе имел чины титулярного советника и камер-юнкера). Кантакузен овладел Монембисией, Д. Ипсиланти — Наварином, но в течение последующих лет военные действия шли с переменным успехом.
Монастырь Агиа Лавра турки сожгли как «колыбель» восстания, множество монахов сражались с оружием в руках и были убиты.
Граф Иоанн Каподистрия (убит в 1831 г.)
Борьба Греции за независимость стала популярной во всей Европе, откуда в Грецию направлялись добровольцы и деньги.
Возглавить освободительное движение предлагалось графу Иоанну Каподистрии, однако тот, занимая высокий пост в российской администрации, длительное время считал для себя невозможным участвовать в восстании, поскольку официально Россия его не поддерживала, так как Александр I опасался новой войны с Турцией. При Императоре Николае I политика России изменилась и стала решающей в освободительной войне греков. В 1827 г., когда собралось третье Национальное Собрание греков, принявшее Гражданскую Конституцию Эллады, граф Каподистрия стал правителем Греции с согласия трех держав: России, Франции и Англии. Так первым правителем независимой Греции был избран российский подданный, бывший министр иностранных дел России (1816–1822).
В том же 1827 г. в Лондоне была принята конвенция, поддерживающая независимость Греции, отвергнутая Турцией. В октябре 1827 г. объединившиеся британская, французская и русская эскадры, под общим командованием английского вице-адмирала Э. Кодрингтона, вошли в греческие воды для сражения с турецко-египетским флотом в Наваринской бухте на юго-западном побережье Пелопоннеса.
Но и разгром турецкого флота в Наваринском сражении не смирил Турцию, началась очередная русско-турецкая война (1828-1829 гг.), в результате которой по Адрианопольскому мирному договору в сентябре 1829 г. потерпевшая поражение Турция была вынуждена признать автономию Греции. 3 февраля 1830 г.
был принят Лондонский протокол, по которому утверждалась независимость греческого государства под названием Королевство Греция. В его состав вошли Западная Эллада, Восточная Эллада, Аттика, Пелопоннес и Киклады. В 1832 г.
собралось V Национальное Собрание греков, принявшее Конституцию Королевства Греция.
За годы греческой освободительной войны участвовавшие в ней стороны понесли следующие потери: Греция – 50 тысяч воинов, Османская империя – 15 тысяч, Россия – 10 тысяч, Египет – 5 тысяч, Франция – 100 человек, Англия – 10 человек.
День начала освободительного восстания 25 марта был объявлен национальным праздником Греции указом от 15 марта 1838 г., и в том же году состоялось первое его официальное празднование.
+ + +
В независимой Греции сразу же началась борьба за власть между влиятельными семьями Каподистрия и Мавромихали, в результате которой в 1831 г. первый президент страны Иоанн Каподистрия был убит. Союзным державам вновь пришлось вмешиваться в греческие дела.
Было решено установить в Греции монархию. В 1832 г. трон был предложен принцу Оттону, сыну баварского короля Людвига I, известного эллиниста, его одобрило народное собрание.
Но правление Оттона было неумелым и неудачным, оставаясь в сущности иностранцем-католиком, популярности в народе он не приобрел. В результате антикатолического и антибаварского восстания в Греции в 1843 г.
была принята Конституция, которая определяла, что преемником Оттона, наследником греческого престола может быть только православный. В 1862 г. вспыхнуло новое восстание, которое заставило Оттона отречься от престола и покинуть Грецию.
Вторым королем Греции державы-покровительницы выбрали в 1863 г. датского принца Георга, принявшего для этого Православие. Он был братом русской Императрицы Марии Феодоровны (супруги Императора Александра III и матери Государя Николая II).
Супругой второго греческого Короля Георга стала Великая княжна Ольга Константиновна (22.8.1851–18.6.1926 н.ст.), внучка Императора Николая I, дочь его второго сына Великого князя Константина Николаевича. Это сблизило оба православных царствующих дома.
Венчание Георга I с нею состоялось в С.-Петербурге 15.10.1867.
Русская Королева эллинов Ольга Константиновна оставила о себе в Греции благодарную память (см. о ней отдельную статью).
Постоянный адрес страницы: https://rusidea.org/25032504 Оставить свой комментарий
Источник: https://rusidea.org/25032504
Греческая война за независимость (1821-1830)
Около четырех веков греческая земля была под железной пятой турецких захватчиков. Турецкие паши и беи забирали у греков значительную часть продуктов их труда, подвергали народ бесчисленным оскорблениям и унижениям. Но свободолюбивая Греция не прекращала борьбы с чужеземным гнетом.
Высокие горы служили приютом для партизан, боровшихся против завоевателей. Турки и их приспешники называли греческих партизан «клефтами», т. е. ворами. Однако для народа клефты были не преступники, а доблестные патриоты, отважные борцы против турецкой неволи.
С конца XVII в. борьба греческого народа за свое освобождение приняла более широкий размах. В Греции развивалась торговля, крепли связи между отдельными городами и местностями, зарождались капиталистические отношения. В приморских городах и на островах развернули свою деятельность греки-предприниматели и купцы — богатые собственники больших торговых кораблей.
Эти корабли, нагруженные зерном, шкурами, сукнами, сушеными фруктами, смолой, ходили между портами Средиземного и Черного морей и приносили своим владельцам немалые барыши. Но стоило купцу разбогатеть, как на него набрасывалась целая свора жадных турецких чиновников, норовивших вытянуть у купца побольше денег.
Если купец сопротивлялся этим домогательствам, то он мог попасть в тюрьму и даже лишиться головы.
Многие греки, спасаясь от произвола турецких пашей, переселялись за границу. Здесь они занимались торговлей и ремеслом, получали образование. Но, в какую бы страну судьба ни забрасывала греков, они не переставали думать о страданиях своей родины, искать пути к избавлению ее от жестокого гнета.
В 1814 г. в Одессе группа греческих патриотов создала тайное общество «Филики Этерия» («Союз друзей») для борьбы за освобождение Греции.
Вскоре всюду, где жили греки, — в больших европейских городах и в маленьких деревушках Аттики, Эпира, Морей, на островах Эгейского моря и в лагерях клефтов на кручах Пинда — возникли ячейки этеристов. В феврале — марте 1821 г.
одновременно в двух местах вспыхнуло восстание, подготовленное этим патриотическим обществом.
В конце февраля этого же года через реку Прут, по которой проходила тогда русско-турецкая граница, переправился из России вооруженный отряд. Его вел Александр Ипсиланти — генерал русской службы, грек по происхождению.
Когда весть о первых успехах этой группы достигла греческой земли, власти не смогли удержать народ от восстания. Оно началось в конце марта 1821 г. в Морее. С гор спустились отряды клефтов. Во главе их шел бесстрашный Колокотронис, у которого турки убили почти всех родных.
К ним присоединились тысячи крестьян, вооруженных дубинами и косами. Они громили усадьбы турецких беев. На борьбу поднялось и население островов. К концу 1821 г. значительная часть Греции оказалась в руках восставших. В январе 1822 г.
Национальное собрание в Эпидавре (Морея) провозгласило Грецию независимым государством. Было создано национальное правительство.
Турецкий султан и его министры решили, что с восставшими можно разговаривать только языком пуль и виселиц. По всей Турецкой империи прокатилась волна греческих погромов.
В Константинополе турки повесили 84-летнего греческого патриарха Григория У. Страшную резню учинили они на острове Хиос, где не щадили даже грудных младенцев, поджигали монастыри, в которых прятались беззащитные люди.
Из 100-тысячного населения острова уцелело лишь около 2 тыс. человек.
Большие турецкие силы повели наступление на освобожденные районы с моря и по суше. Но около каждого селения, у каждого горного перевала ненавистных угнетателей встречали пулями. Летучие партизанские отряды днем и ночью нападали на воинские части и обозы. Под этими непрерывными ударами таяла вражеская армия. Потерпел неудачу и турецкий флот.
Маленькие, но быстрые и увертливые греческие суденышки преградили путь многопушечным турецким кораблям. Один отважный моряк на своем брандере пробрался в безлунную июньскую ночь 1822 г. на стоянку вражеского флота и поджег флагманский корабль, в то время как на нем шел пир по случаю мусульманского праздника.
Охваченные паникой, турки поспешили укрыть другие корабли в Дарданеллах.
Героическая борьба греческого народа за свою независимость вызывала сочувствие во всем мире. Ее горячо приветствовали передовые люди многих стран и среди них великие поэты — Пушкин, Байрон, Беранже.
В пользу греков собирали деньги, им на помощь устремились добровольцы. Одним из них был Байрон. Горячее стремление помочь греческому народу звучало в стихах русского поэта-декабриста В.
Кюхельбекера:
Друзья! Нас ждут сыны Эллады.
Кто даст нам крылья? Полетим!
Сокройтесь горы, реки, грады, —
Они нас ждут — скорее к ним!
В 1824—1825 гг. султан бросил на подавление восстания хорошо обученную и вооруженную египетскую армию. Греция в это время была ослаблена внутренними раздорами. Все тяготы войны против турок нес на своих плечах народ, а во главе правительства оказались богатые судовладельцы и помещики.
Заняв место прежних турецких господ, они хотели сохранить и приумножить свои богатства и земли, а простой народ оставить бесправным и нищим. В то же время внутри правящего лагеря между отдельными группами не прекращалась борьба за власть, в конце концов приведшая к гражданской войне.
Между тем египетские войска уже продвигались по греческой земле. Командующий египетской армией готов был оставить Грецию без греков, лишь бы задушить восстание. Его войска сжигали и вытаптывали посевы, разрушали города и деревни, насильно вывозили греческих крестьян в Египет. С беспримерным героизмом простые крестьяне, моряки, ремесленники продолжали отстаивать каждую пядь родной земли.
Одним из самых героических эпизодов народной войны была оборона Миссолонги. В мае 1825 г. турки осадили этот город. Султан предупредил командующего турецкой армией, что если не падет Миссолонги, то падет голова командующего.
На предложение выслать парламентеров, знающих языки, для обсуждения условий сдачи Миссолонги осажденные ответили: «Мы люди невежественные, языков иностранных не знаем и умеем только сражаться». Вскоре на помощь туркам прибыли египетские войска. Город оказался в железном кольце осады.
Подошло к концу и продовольствие. Съедены были даже мыши и крысы. Холодной зимой жители мерзли в домах без крыш, сорванных бомбами и снарядами. Обессилевшие руки воинов еле держали оружие. Но никто не заговаривал о сдаче. Почти год продолжалась героическая оборона.
В апрельскую ночь 1826 г., когда силы были на исходе, жители города, включая женщин и детей, направились к турецким траншеям, чтобы прорваться в горы. Однако из 16 тыс. человек удалось спастись немногим более тысячи.
Те, кто не пал в боях, были зверски умерщвлены ворвавшимися в город турецкими солдатами.
Но и падение Миссолонги не сломило воли греков к борьбе.
Колокотронис, возглавивший греческие силы в Морее, дал достойный ответ на предложение турецкого командующего сдаться: «Если ты даже срубишь все ветки наших деревьев, если ты даже сожжешь все наши дома и деревья, если останутся только груды камней, мы все равно не склоним перед тобой колени. Сколько бы деревьев ты ни срубил и ни сжег, ты не унесешь с собой земли. И та земля, которая их взрастила, останется нашей, и на ней снова вырастут деревья. И если останется только один грек, он все равно будет сражаться».
Передовые люди России, Англии, Франции и других стран все решительнее требовали положить конец насилиям и зверствам турецкой военщины. Греческие патриоты обратились к русскому правительству с просьбой о военной помощи. Среди греческого народа были широко распространены симпатии к России.
Царь Николай I отрицательно относился к освободительной войне греков, считая их «мятежниками». Но он все же решил вмешаться в греческие дела и использовать героическую борьбу восставшего народа, чтобы укрепить свое влияние на Балканах и ослабить давнего врага России — султанскую Турцию.
Правительства Англии и Франции, опасаясь, что Россия одна одержит верх над Турцией и что ей достанутся все выгоды от победы, присоединились к России.
20 октября 1827 г. соединенная русско-англо-французская эскадра атаковала в Наваринской бухте турецкий флот. После короткого боя около 100 турецких боевых кораблей были превращены в щепки и дымящиеся обломки. Русские моряки, воодушевленные желанием помочь греческому народу, сражались с беззаветной храбростью.
Однако султан и после уничтожения своего флота отказался прекратить военные действия в Греции. Тогда Россия объявила в апреле 1828 г. войну Турции.
Жарким летом этого года русские пехотинцы, карабкаясь по крутым горным тропам, прорвались через цепь Балканских гор.
Когда русская армия раскинула свои палатки около Адрианополя, всего в 200 км от турецкой столицы — Константинополя, — султан прислал в русский лагерь уполномоченных с просьбой о мире.
По Адрианопольскому миру с Россией (1829) турецкое правительство признало автономию (самоуправление), а вскоре и независимость Греции (1830). Не напрасно пролили свою кровь десятки тысяч лучших сынов греческого народа и многие русские солдаты — цепи векового рабства были разорваны.
Источник: http://de-ussr.ru/history/newvr/grecheskaya-vojna.html
25 марта — День независимости Греции: «Час пробил, храбрые греки!»
Клянусь сражаться до последней капли крови во имя своей веры и родины!
(Из клятвы членов «Священной фаланги»)
День независимости Греции, ежегодно отмечаемый 25 марта, — это один из важнейших государственных праздников страны. Именно в этот воскресный день в 1821 году началось восстание греческого народа, которое положило начало освобождению Греции от четырехвекового османского владычества.
После падения Константинополя в 1453 году Османская империя к 1466 году овладела почти всей континентальной частью страны.
Первое крупное восстание греческого народа против турецкого ига прошло в 1770 году, во время русско-турецкой войны 1768-1774 годов, и было связано с появлением в Эгейском море русской эскадры под командованием адмирала Григория Андреевича Спиридова и графа Алексея Григорьевича Орлова. Однако,это восстание было жестоко подавлено.
Национальное возрождение Греции началось в портовых городах юга России: Одессе, Таганроге и Херсоне, где с конца XVIII века проживало значительное число греков.
Так, в 1814-1821 годах в Одессе была создана тайная греческая общенародная освободительная организация «Филики Этерия», основанная греками из купеческого сословия: Николаосом Скуфасом, Афанасиосом Цакаловым и Эммануилом Ксантосом, которая и подготовила национально-освободительную революцию в Греции, объединив за шесть лет всех греков и филэллинов, проживавших в Греции, Турции, Египте, Франции, Италии, Германии и России.
В 1818 году центр организации был перенесён в Константинополь. С поддержкой богатых греческих общин, находившихся в Великобритании и США, с помощью сочувствующих в Западной Европе и тайной помощи из России, гетеристы планировали вооружённый мятеж против турецкого господства в Греции.
Уполномоченному гетеристов Эммануилу Ксантосу было прямо поручено предложить графу Иоанну Каподистрия, находившемуся на службе у императора России в качестве министра иностранных дел, руководство «Этерией».
Как греческий патриот, граф желал скорейшего освобождения своего Отечества, но, как близкое лицо к русскому императору, он был уверен, что восстание греков, не поддержанное Россией, поведёт только к бесполезному кровопролитию, поэтому граф стал убеждать Ксантоса оставить мысль о насильственном перевороте.
Дважды потерпев неудачу у Каподистрия, Ксантос обратился к сыну греческого эмигранта в России, бывшего валашского государя Константиноса Ипсиланти — к двадцатипятилетнему Александру Ипсиланти, самому молодому генералу русской армии, который 31 марта 1820 года был признан генерал-эфором (блюстителем «верховной власти»), встав во главе национально-освободительной борьбы греческого народа.
Для того чтобы быть ближе к главным центрам гетерии, Ипсиланти испросил себе заграничный отпуск для лечения раны (при участии в походах русской армии 1812-1813 годов, в качестве адъютанта императора Александра I, он потерял правую руку в битве под Дрезденом).
В июле 1820 года Александр Ипсиланти выехал из Петербурга через Москву и Киев в Одессу, чтобы встретиться там со вторым уполномоченным греческого народа, с Пелопоннеса, — Иоаннисом Папарригопулосом.
В Одессе хранилась военная казна гетеристов (свыше 5.000.000 франков), собранная в основном из пожертвований московских и таганрогских греков.
Папарригопулос посоветовал князю Ипсиланти начать военные действия с Дунайских княжеств.
Таким образом, 6 марта 1821 года Александр Ипсиланти с 800 кавалеристами перешёл Прут, в сопровождении двух своих братьев, Николая и Георгия, а также полковника Кантакузена, Георгия Мано и польского офицера Гарновского. В Бессарабии к боевой дружине присоединились около 4.000 добровольцев, среди которых было много греков Понта.
К движению сразу присоединился и молдавский господарь Михаил Сутцо, а 8 марта Ипсиланти издал в Яссах своё известное «Воззвание к грекам» о необходимости единения в борьбе за независимость, начинающееся словами «Час пробил, храбрые греки!», в котором он неосторожно намекал на поддержку некой «державной силы». Император Александр I усмотрел в этом намёк на Россию и, возмущённый этим, 9 марта 1821 года не преминул исключить Ипсиланти из русской службы с воспрещением ему и его братьям возвращаться в Россию.
25 марта 1821 года Александр Ипсиланти обратился к своему войску с торжественной речью, где, напомнив о славных деяниях древних эллинов, открыто призвал к вооружённой борьбе против турецкого ига.
Призыв Ипсиланти с быстротой молнии разнёсся по всей Греции. Не понадобилось ни общего сигнала, ни согласования в действиях: истосковавшийся по свободе греческий народ немедленно взялся за оружие!
На тот момент российский монарх, в угоду Австрии, не поддержал революцию греческого народа, посчитав действия князя Ипсиланти почти авантюрой. Именно поэтому император России не послал на помощь греческим повстанцам своих солдат.
Турки жестоко подавили мятеж: летом 1821 года войска Ипсиланти были разбиты в сражении при Драгашани, а братья Ипсиланти попали в австрийскую тюрьму, откуда были освобождены только через шесть лет.
Однако, несмотря на это, восстание успело всколыхнуть не только всю Грецию, но и весь мир и его уже невозможно было остановить!
Передовая общественность большинства европейских государств поддержала освободительную борьбу греков. На помощь восставшей Элладе отправились добровольцы из России и многих других стран мира.
Позже Джордж Гордон Байрон напишет в своей поэме «Чайльд-Гарольд»:
Над Грецией прошли врагов знамёна,Огонь и сталь её терзали лоно,Бесчестило владычество людей,Не знавших милосердья и законаИ равнодушных к красоте твоей.
Но жив твой вечный дух средь пепла и камней.
25 марта 1821 года вспыхнуло восстание на юге Мореи (средневековое название Пелопоннеса), охватив в течение 3 месяцев весь полуостров Пелопоннес, часть континентальной Греции, остров Крит, Кипр и некоторые другие острова Эгейского моря.
22 января 1822 года Первое Национальное собрание в Пиаду (близ Эпидавра) провозгласило независимость Греции, а летом того же года 30-тысячная турецкая армия, вторгшаяся в Морею, была разгромлена.
По мере углубления и расширения греческой революции международная ситуация вокруг борьбы греков против османских поработителей стала меняться. В марте 1823 года премьер-министр Великобритании Джордж Каннинг, опасаясь потери влияния Англии в Греции, официально объявил греков не «бунтовщиками», выступающими против «законного государя» — султана, а воюющей стороной.
Россия, стремясь предотвратить неминуемое поражение греков, стала концентрировать силы русской армии на границе с Турцией.
Чтобы помешать одностороннему вмешательству России в греко-турецкую войну и не допустить усиления её влияния на Ближнем Востоке, Англия пошла на заключение с Россией двустороннего соглашения по греческому вопросу (Петербургский протокол 4 апреля 1826 года), по которому Греция получала автономию с уплатой Великой Порте (Турции) ежегодной дани.
Победу Греции в национально-освободительной борьбе облегчил разгром турецко-египетского флота силами Великих держав — России, Англии и Франции — 20 октября 1827 года, когда британские, французские и русские эскадры под общим командованием английского вице-адмирала Эдварда Кодрингтона вошли в греческие воды. В ходе четырёхчасового Наваринского сражения турецко-египетский флот был разбит союзниками.
В 1827 году избирается первый правитель (кивернитис) Греции, которым стал Иоанн Каподистрия.
В свою очередь, Каподистрия в 1828 году назначил Дмитрия Ипсиланти, учитывая его лучшие бойцовские качества по совместной службе в России, главнокомандующим войсками Восточной Греции.
Повстанцы под предводительством Дмитрия Ипсиланти изгнали турок с территории страны. Последний бой туркам был дан под его руководством в 1829 году при Патрах.
Таким образом, если старший брат, Александр Ипсиланти, начал борьбу за освобождение Греции далеко за пределами своей родины, то младший из фамилии Ипсиланти — Дмитрий — закончил её победой на территории самой Греции.
После поражения в войне с Россией (1828-1829 гг.
), Турция, согласно Адрианопольскому мирному договору 1829 года, предоставляла Греции автономию, а с принятием Лондонского протокола, подписанного 3 февраля 1830 года Российской империей, Великобританией и Францией, Греция признавалась независимым государством.
К середине 1832 года были окончательно проведены границы нового европейского государства.
25 марта — день начала национально-освободительного восстания греческого народа — стал Днём независимости Греции, отмечаемый сегодня не только в Греции, но и всей зарубежной греческой диаспорой.
Источник: https://www.grekomania.ru/articles/holidays/155-25-marta-den-nezavisimosti-grecii
Новейшая история Греции
Новогреческая история
Новогреческая история начинается с возникновения Hовогреческого Государства, в 1832 году. Оно возникло в результате очередного восстания 1821 года. Османская империя в XIX веке находилась в глубочайшем внутреннем кризисе (все великие империи рушатся изнутри). В дипломатическом языке Европы XIX века Османская империя называлась «Великий больной», великий — в виду того.
что она была одним из крупнейших государств в Европе или, точнее, в Евразии. Ну а больной — ввиду того, что она деградировала полностью изнутри. Греческое восстание детонировало процесс распада Османской империи. Тексты Корана для Исламских Империй были чем то вроде конституции для современного государства. То что Руссо и Французская революция назовет «Социальным договором».
Суть этого договора Исламской империи, была веротерпимость. Социальный договор был, расторгнут в 19ом веке. Одной из индикаций деградации Oсманского государства стали нелогичные меры в отместку грекам, которые никого отношения к восстанию не имели. Они начали уничтожать православные святыни, 80% разрушений христианских храмов произошло именно в XIX веке.
Османы стали убивать мирных жителей, которые в революции изначально не участвовали. Например, показательно был замучен Вселенский Патриарх Григорий V, в первый день Пасхи 1821 года, 10 апреля. Тело казнённого провисело на воротах патриархии 3 дня.
В память о нём главные ворота Вселенского патриархата в Константинополе были запечатаны в 1821 году и остаются затворёнными до сегодняшнего дня (проход на территорию Патриархии осуществляется через боковую дверь).
Он был канонизирован греческой церковью, а с 2000 года его имя вносится в святцы Московского Патриархата, под 10 апреля по юлианскому календарю (в Греции память 10 апреля по григорианскому стилю). Убийство Патриарха лишь символ, но символ знаковый.
Еще одним показательным примером была «Хиосская резня» — так историки назвали жестокую расправу 11 апреля 1822 года турками над жителями острова Хиос. Из 120 000 жителей острова около 115 тыс. были православными греками, остальные католики, турки и евреи. По приказу турецкого паши православные были подвергнуты в принципе геноциду.
Убивали детей до 3 лет, мальчиков и мужчин старше 12 лет и женщин старше 40 лет. До 25 000 были вырезаны, около 45 тыс. проданы в рабство и около 23 тыс. бежали с острова, образовав хиосскую диаспору. Оставшиеся были обращены в ислам. Естественно такого рода зверства, не имеют ни какого отношения к традиционному Исламу.
Хотя бы, потому что Арабы, а это «первозванный» народ Ислама, таких зверств никогда не творили. Руководил всем этим, холокостом на Хиосе «образованный европеец», Вахит –Паша. Вахит-паша был образованным турком, знал французский, был послом в Париже в 1802 г, и министром иностранных дел в 1808 г. Но события на Хиосе показали, что образование (даже европейское) не делает человека человеком, оно очень часто делает животное жутко опасным. Впоследствии такого рода «Люди» устроят геноцид армян и понтийских греков, уничтожая «до-турецкие народы Турции». Когда то древнегреческий философ Платон сказал фразу, оставшуюся в истории
«образование без добродетели это худшее из зол»
После европейских концлагерей и сцен, когда из младенцев делали мыло, это стало уже всем понятно. Возвращаясь к туркам, безудержная жестокость деградирующего османского государства привела к диаметрально противоположным от преследуемых результатам, произошло всенародное греческое восстание. Причем мы греки иногда были не менее жестоки, чем турки.
Это был, какой то комплекс загнанности, который выразился в репрессивных мерах по отношению к мирным мусульманам, которые попадались под руку (мы греки тоже не ангелы). Одной из главных индикаций деградации османского госаппарата, станет постепенный курс на искоренение до-турецких народов Турции (геноцид армян и понтийских греков).
Произойдёт это в последствии, в рамках этногенеза ново турецкой нации, которая возникнет уже на руинах османской империи. Что касается греческого восстания, оно могло привести к геноциду европейских греков, если бы не вмешательство великих европейских держав. В 1827 году объединённый флот Англии, Франции и России разгромил турецко-египетский флот в Наваринском сражении.
Ну а после очередной русско-турецкой войны 1828года, одним из условий подписания Адрианопольского мирного договора между Россией и Турцией в 1829 году, стало широкая автономия Греции. Окончательное признание независимости и определение границ ранней Греции произошло в Лондоне по, так называемому, Лондонскому протоколу в 1832 году.
Там, три великие державы Европы – Англия, Россия и Франция (поочередность алфавитная) и определили границы ранней Греции.
Великая идея
Первой столицей новогреческого государства стал город Нафплион, а первым правителем страны, грек с острова Корфу и, по совместительству, бывший высший дипломат Российской империи, Иоанн Каподистрия. Кстати, словo дипломат означает в переводе с греческого – Двух-глазый, то есть, это человек с широким кругозором.
Новогреческое государство, в начале XIX века, представляло собой маленький лоскуток земли. Оставались обширные регионы юга Балкан и Малой Азии, где греческое население преобладало, но входили они, все еще, в состав, распадавшейся на глазах, Оттоманской империи. Вся новейшая история Греции, от XIX века и до 1922 года, была связана с Великой Идеей греков.
Это перспектива объединения в лоне греческого государства всех территорий бывшей «Византийской» империи. На момент XIX и начала XX века, это уже Оттоманская империя, где компактно проживало грекоязычное население.
Фактически, это перспектива присоединения к Греции всех территорий, объединяющих центральную и северную Грецию, Малую Азию (сегодняшняя западная Турция), Кипр и Константинополь. За исключением Константинополя, на всех других вышеназванных территориях доминировали греки.
Что же касается Константинополя, он для греков имеет огромное сентиментальное значение, не случайно, Греция единственная страна в мире, где по сей день, даже в официальной документации, город «Стамбул» называют его историческим названием — Константинополь.
Смешную сцену можно наблюдать во время вылета, самолета и кого нибудь аэропорта Греции, в направлении «этого города», там для туристов на табличке написано “Самбул” потом табличка меняется и для греков написано “Константинополь”, бедные туристы мыкаются, пытаясь понять куда они едут. Итак, великую идею, почти удалось осуществить.
В начале 20-го века в состав Греции уже входил Крит, острова Эгейского моря, а после двух Балканских войн 1912 и 1913 годов, и город Салоники, с сегодняшней северной Грецией, оставалась Малая Азия (нынешняя западная Турция). Для нас для греков, она тогда считалась потенциальной Грецией, так как греки там жили до турок. Парадоксально.
но факт греки — это до турецкое население Турции. Мы греки появились в Малой Азии в X веке до нашей эры (первая греческая миграция), турки там появились в XI веке нашей эры (миграция турок сельджуков). То есть вывод один — все народы пришлые.
И Великая идея Греции была основанная не на истории, а на демографии, так как греки, до начала XX века, компактно проживали в обширных территориях Малой Азии. Но Великая Идея завершилась тем, что в греческой историографии называют Малоазийской Катастрофой.
В 1922 году Греция проиграла войну за Малую Азию, зарождающейся новой Турции и ее лидеру Мустафе Кемалю (Ататурку). В том же 1922 году, Греция вынуждена была подписать Лозаннскую конвенцию, по этому договору были определены сегодняшние греко-турецкие границы (без Малой Азии) и был проведен обмен населением между двумя странами. Тогда (1922-1924года), почти всех православных христиан из Турции выселили в Грецию а почти всех мусульман из Греции выселили в Турцию. Как следствие многие греки, принявшие Ислам были окончательно ассимилированы в новотурецкую нацию. Так определились с границами двух новых государств.
Исключение составили православные Константинополя и мусульмане Фракии. Греции было важно сохранить православное население в Константинополе, (так в Греции называют Стамбул) так как по турецким законам Патриархом Константинополя (Вселенским Патриархом) мог стать только турецкий подданный. Именно по этому, в обмен единственный регион Греции где мусульмане остались, была восточная Фракия.
Тем не менее новотурецкое государство, после серии погромов 1953 и последующих годов, почти полностью изгнало греков из Константинополя, поставив современный Вселенский патриархат на грань биологического выживания.
С другой стороны, никаких аналогичных мер по отношению к мусульманскому меньшинству во Фракии, греческим государством предпринято не было, несмотря на отчаянные попытки разных националистов как с турецкой так и с греческой стороны, нагнетать религиозный и национальный антагонизм.
Нельзя сказать, что сегодня в греческой Фракии все гладко в плане межкофессионального мира, но сам факт наличия мусульманского сегмента населения во Фракии, можно противопоставить тому, что в Константинополе осталось только 2-3 тысячи православных греков. История — это естественно вопрос науки (Фукидид), но интерпретация истории — это вопрос совести.
Слово совесть означает совместная весть (со-весть), в этом смысл слова совесть и в греческом и русском и английском, да и во многих языках мира. Свобода совести, это всегда свобода выбора источника вести. История — это меню, из которого можно почерпнуть как зло, так и добро и мстить нелогично, тем более мирным и, не в чем не повинным, людям.
В чем главный результат греко-турецкой войны 1922 года? Очень часто в истории главные результаты войн это не то, ради чего люди воевали. Главным результатом, который по своему значению превышает и греческое восстание, и основание Турецкой республики, является упразднение единства Исламского мира.
Османскую империю упразднили не греки, ее упразднил турецкий национализм, в прямом и в переносном смысле этого слова. 1 ноября 1922 года Великое национальное собрание Турции приняло закон о разделении султаната и халифата, при этом султанат упразднялся. Так закончилась, более чем шестивековая, история Османской империи.
Но сохранялся Халифат, слово халиф Khalīfah означает «наследник», «представитель». 3 марта 1924, в Турции был принят закон об упразднении халифата и о высылке из страны членов династии Османов. Последний Халиф Исламского Мира Абдул-Меджид вынужден был покинуть Константинополь. Позднее, он жил во Франции, умер в Париже в 1944. Похоронен в Медине.
Символично сто город, где родился Сам Пророк, принял и последнего из Халифов.
В 2014ом году исполняется 90 лет, как в мире Ислама нет единого центра. В результате последние 90 лет традиционный Ислам был подвергнут буквально атаке радикальных течений самых разных фундаменталистов, которые имеют такое же отношение к Исламу, какое имел Вахит Паша (устроивший холокост на Хиосе) к текстам Корана. Но возвращаемся к греческой истории.
Вторя мировая война
В 1940 году началась для Греции вторая мировая война, Италия попыталась оккупировать Грецию. Страна отказалась капитулировать, ответив на ультиматум Муссолини достаточно лаконично – ОХИ, «ОХИ» — это «HET» на греческом языке. День «ОХИ» 28 октября, это национальный праздник современной Греции.
Попытка итальянской оккупации Греции, или, по крайне мере, выбор времени был сюрпризом для Гитлера, еще большим сюрпризом оказался результат войны. Великая Италия Дуче была разбита маленькой Грецией. Нам удалось не только разбить итальянцев в северной Греции, но и занять территорию южной Албании, которая использовалась ими как форпост.
Естественно, это вынудило Германию помочь своему союзнику, Греция была оккупирована немцами и разделена на три оккупационные зоны, немецкую, итальянскую и болгарскую. Болгария в обоих мировых войнах реализовывал свою великую идею с помощью Германии.
Тем не менее, оккупация для греков связана с одним из самых ярких моментов новейшей национальной истории, это масштабное партизанское движение в Греции.
За исключением территорий Советского Союза, только в Сербии и Греции партизанское движение приняло масштаб национального восстания, задержав на Балканах крупный контингент войск Германии, который в ином случае был бы задействован на восточном фронте. К 1944 году, уже около половины территории Греции было освобождено партизанами.
От «зачистки» к диктатуре « черных полковников».
Эпоха нестабильности в Греции началась гражданской войной (1946-1949 года) и закончилась диктатурой черных полковников (1967-1974 года). Корни гражданской войны были заложены уже в партизанском движении.
Лидирующие позиции в партизанском движении заняла коммунистическая партия Греции, но, наряду с ней, действовали отряды ополчения, имеющие более консервативную идеологическую подоплеку.
После окончания тройной оккупации, естественно, встал вопрос — кто будет хозяином в стране и по какому пути она пойдет, по пути капитализма или по пути коммунизма. То, что Греция пойдет по пути капитализма, стало ясно уже во время освобождения страны.
Грецию освобождал британский десант, а советские войска остановились на югославо-греческой границе, хотя, в течении суток, могли бы занять Салоники с помощью греческих коммунистов. Такое поведение советских войск было предопределено.
В октябре 1944 года, Черчилль напрямую со Сталиным решил вопросы будущего Восточной Европы и в частности Балканского полуострова. Во время визита в Москву, продолжавшегося восемь дней, Черчилль составил проект договоренности о разделе сфер влияния на Балканах и вручил его Сталину.
Там он обрисовал разграничение сфер влияния в форме процентов: Великобритания получала 90% влияния в Греции, а Советский Союз — 90% в Румынии и 75% в Болгарии. Югославия была поделена по принципу «50:50». Сталин принял этот проект.
Что касается Югославии, именно этими московскими договоренностями объясняется специфика развития югославского социализма, а не только разногласиями между Тито и Сталиным, которые, в принципе, стали возможны ввиду договора о процентах. Если в будущей Греции будут
дислоцироваться британские, а, в последствии, американские войска, в Болгарии и Румынии советские, то в Югославии ни те ни другие, в конечном счете, не задержались. Договор о процентах с некоторыми изменениями был принят на Ялтинской конференции, Греция окончательно перешла в сферу влияния запада.
К сожалению, мы – греки, не смогли приспособиться к новому мировому порядку без гражданской войны, интерпретация причин которой становится ареной буквально полемической историографии последующих десятилетий. То что у нас происходило до 1949 года конечно, обычно, называется гражданской войной, но никак иначе как «зачисткой» это назвать нельзя.
Страна полностью перешедшая в сферу влияния запада зачищалась от коммунистов. Развязка этой драмы пришлась на в 1949 год, когда десятки тысяч греческих коммунистов вынуждены были иммигрировать в Советский Союз и другие восточно-европейские страны.
Последствия, оставленные братоубийственной войной, ярко просматривались на политической арене Греции в последующий период. На уровне экономическом, результаты, почти непрерывного, десятилетия войны (1940-1949 годов) были плачевны.
Периферия Греции была разрушена, а помощь со стороны США была выборочной и касалась, в основном, оборонной отрасли, начался отток населения в более богатые страны Запада. Параллельно, начинается новый виток напряженности с Турцией из-за Кипра, сохраняющейся до сегодняшнего дня.
В результате сочетания многих политических, социальных и экономических факторов, в 1967 году, к власти пришла диктатура черных полковников, которая распоряжалась судьбами страны до 1974 года.
Несмотря на наличие некоторых положительных сдвигов в экономике, период правления хунты ассоциируется с политическими репрессиями, как отголосок гражданской войны, но прежде всего, с Кипрской проблемой. Хунта не смогла предотвратить и, частично, даже спровоцировала аннексию северного Кипра Турцией в 1974 году. Противостояние на Кипре до сегодняшнего дня является главной проблемой греко-турецких отношений и главным наследием хунты.
Помимо всего прочего, хунта пользовалась открытой поддержкой Соединенных Штатов, что ассоциативно стимулировало распространение антиамериканизма среди, достаточно широких, слоев населения и части элиты. Именно антиамериканизмом а не православием объясняется лояльное отношение греков к русским.
Дело в том, что Греция является единственной страной восточной Европы, которая никогда не была в сфере влияния России, ни в форме царской России, ни в форме Советского Союза и на памяти двух народов нет таких событий как «Катынь», которые могут использоваться политиками для того, чтобы стравливать современные нации. Что же касается православия, то противостояние древне-православного (греческого) и ново-православного (славянского) миров в рамках единой соборной церкви является серьезной проблемой филетизма. Если русские воспринимают Московский Патриархат как лидера православного мира, то грекам трудно забыть, что в XX веке, Греция была единственной православной страной в мире. Филетизм — это национализм в переводе с греческого и является общепризнанной ересью в православном богословии. Филетизм сегодня (как и всегда) выражается в политизации религии. Наличие креста на шее не делает человека христианином.
Эпоха стабильности 1974-2008 годы
Источник: https://elpiadis.com/novogrecheskoe-gosudarstvo.html
Загрузка...
