Царская Ставка в Могилеве
100 лет назад 8 (21) августа 1915 г. в Могилев была переведена Ставка Верховного главнокомандующего Вооруженными силами России, которая была создана для управления войсками во время Первой мировой войны 1914-1918 гг.
Как известно, поводом к началу Первой мировой войны послужило убийство 28 июня 1914 г. (здесь и далее даты указаны по новому стилю) в Сараево (Босния) наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда.
Для Российской империи эта война началась 1 августа 1914 г., когда союзник Австро-Венгрии Германия объявила ей войну. Всего в войну оказались втянуты 38 государств (34, в том числе и Российская империя, на стороне Антанты и 4 государства на стороне австро-германского блока).
Первая мировая война по своим масштабам, людским потерям и социально-политическим последствиям не имела себе равных во всей предшествующей истории.
Результатами войны стали Февральская и Октябрьская революции в России, Ноябрьская революция в Германии, а также ликвидация четырех империй: Австро-Венгрии, Германской, Османской и Российской.
В начале войны Верховным главнокомандующим был назначен великий князь Николай Николаевич, а Ставка находилась в Барановичах. Но в результате прорыва германскими войсками фронта в районе польского города Горлице в мае-июне 1915 г русские армии были вынуждены отступать, и в августе 1915 г. было принято решение перевести Ставку в Могилев.
ВТОРАЯ СТОЛИЦА
Приехав в Могилев, высшее руководство Ставки, в том числе и император Николай II, который к этому времени взял на себя руководство армией, расположилось в доме губернатора (не сохранился) на Губернаторской площади, которая сейчас называется площадью Славы.
Вместе с императором в Могилев переезжает часть Двора, весь высший генералитет, сотни офицеров, миссии и посольства европейских стран. Так с августа 1915 г., в самый разгар Первой мировой войны, Могилев на полтора года практически становится столичным городом.
В Могилеве не только разрабатывались стратегические военные планы, согласовывались дипломатические ходы, велись переговоры, но и проходили светские рауты, премьеры спектаклей, устраивались выступления тогдашних звезд оперы и эстрады.
В Могилев прибывают труппы нескольких ведущих театров Петербурга, переезжает оперетта, открываются два кинотеатра. Небольшие улочки города заполнились автомобилями, а в гостиницах «Бристоль» и «Метрополь» не было свободных мест. Пика светская жизнь Могилева достигала, когда сюда приезжала императрица с детьми.
Могилевские обыватели были поражены простотой царских дочерей, которые без всякой охраны гуляли по городу, заходили в лавки и магазины. Особенно им нравился галантерейный магазин Бернштейна. Еще более тесно общался с горожанами наследник престола цесаревич Алексей.
Он запросто играл с живущими по соседству могилевскими мальчишками. Царская семья любила отдыхать в Печерске, на берегах Днепра, выезжала на пикники в Полыковичи. Обычно к Полыковичскому источнику плыли на прогулочном катере вверх по Днепру.
Днем Николай иногда выезжал на автомобиле, особенно ему нравились места неподалеку от Шклова. Император часто бывал в Богоявленской церкви, вместе с семьей также посещал Свято-Никольский и Буйничский монастыри.
В результате Февральской революции 1917 г. Николай II отрекся от престола. После его отречения верховными главнокомандующими были поочередно генералы М. В. Алексеев, А. А. Брусилов, Л. Г. Корнилов. В сентябре 1917 года Л. Г.
Корнилов был арестован, Верховным главнокомандующим объявил себя министр-председатель Временного правительства А. Ф. Керенский.
После Октябрьской революции обязанности главнокомандующего исполнял находившийся в Могилеве начальник штаба верховного главнокомандующего генерал-лейтенант Н. Н. Духонин.
В ЭПИЦЕНТРЕ РЕВОЛЮЦИИ
Большое влияние на ход Октябрьской революции 1917 г. и на дальнейшие события в России имело то, что происходило в этот период в Могилеве. Уже 8 ноября 1917 г. генерал Духонин заявил, что будет до последнего бороться за восстановление власти Временного правительства.
Духонин оказывал всяческую поддержку мятежу Керенского-Краснова, а после провала мятежа незамедлительно начал стягивать к Могилеву надежные воинские части. В Могилев прибыли и лидеры партий эсеров, кадетов, меньшевиков. Они, заручившись поддержкой военных миссий Англии, Франции и США, решили под прикрытием Ставки создать в Могилеве буржуазное правительство во главе с эсером В. М.
Черновым, противопоставив его Совету Народных Комиссаров. 21 ноября Чернов на общем собрании Могилевской организации партии эсеров выступил с речью, в которой обвинил большевиков «в преступной авантюре» захвата власти и разжигании гражданской войны.
В этот же день из Могилева было разослано воззвание «Ко всем партиям и организациям» с предложением немедленно приступить к организации правительства во главе с Черновым. Для придания этому правительству видимости законного была сделана попытка использовать Всероссийский съезд крестьянских Советов и ради этого провести его не в Петербурге, а в Могилеве в здании городского театра.
Во все губернии России были разосланы уведомления с просьбой направить своих делегатов в Могилев. Но делегаты Всероссийского крестьянского съезда собрались на предварительное совещание и решили все же провести съезд в Петрограде. Так не осуществился план образования в Могилеве нового буржуазного правительства, а Могилевский драматический театр не стал вторым Смольным.
Стремясь ускорить проведение в жизнь Декрета о мире, Совет Народных Комиссаров 20 ноября предписал Духонину «тотчас же по получении настоящего извещения обратиться к военным властям неприятельских армий с предложением немедленного приостановления военных действий в целях открытия мирных переговоров». Духонин на это предписание не дал никакого ответа.
Весь день 21 ноября он советовался с генералитетом Ставки и с представителями иностранных военных миссий. Вечером того же дня Ленин по прямому проводу задал вопрос Духонину о причинах задержки ответа. В переговорах, которые велись с перерывами с 2-х до 4-х с половиной часов утра 22 ноября, Духонин уклонялся от объяснения своего поведения.
На категорическое требование Ленина немедленно начать переговоры о перемирии он ответил отказом. В ответ на это Ленин заявил Духонину, что он отстраняется от поста Верховного главнокомандующего «за неповиновение предписаниям правительства». Вместо генерала Духонина главнокомандующим был назначен прапорщик-большевик Н.В. Крыленко.
В свою очередь генерал Духонин обратился к командующим фронтами и армиями со следующей телеграммой: «Я не считаю себя вправе до образования общепризнанной законной власти оставить свой пост, уверенный, что действую в полном согласии с …командным составом и войсковыми организациями». Генерала Духонина активно поддержали правительства Англии, Франции и США.
Они дали указание своим военным миссиям оказать всемерную помощь Духонину. После открытого неповиновения Духонина по предложению Ленина в Петрограде был сформирован сводный отряд из солдат и матросов Балтийского флота. Перед ним была поставлена задача: овладеть Ставкой, арестовать Духонина и поддерживающих его лиц. 24 ноября этот отряд отбыл в направлении Могилева.
Возглавлял отряд новый главнокомандующий Крыленко. Генералитет Ставки предпринимал срочные меры для организации обороны. Но вскоре выяснилось, что войска, охранявшие Ставку, оказывают массовое неповиновение своим командирам. И 1 декабря, когда эшелоны с войсками из Петрограда приблизились непосредственно к Могилеву, на специальном совещании было решено эвакуироваться, не оказывая сопротивления. В этот же день Могилев покинули представители иностранных военных миссий, а 2 декабря выехали лидеры партий.
РАСПРАВА НАД ДУХОНИНЫМ
Собирался покинуть Могилев и Духонин, но в последний момент решил остаться. 3 декабря в 10 часов утра авангард войск Крыленко прибыл в Могилев, и отряд матросов направился к Ставке. После занятия Ставки Духонин был арестован и под конвоем доставлен на вокзал в вагон Крыленко.
В это время стало известно, что накануне по его приказу из тюрьмы в Быхове были отпущены генералы Корнилов, Деникин и др. Толпа солдат окружила вагон и стала требовать выдачи Духонина. Солдаты кричали, что если Корнилову и удалось убежать, то его из своих рук они не выпустят.
Доводы Крыленко о необходимости доставить Духонина в Петроград, где его будут судить за неповиновение советскому правительству, не действовали. Охрана не смогла сдержать возбужденную толпу. Несколько солдат зашли с другой стороны вагона и забрались в тамбур, дверь в который была прикрыта, но не заперта.
В этот момент в тамбур неожиданно вышел Духонин. Тут кто-то из солдат ударил его штыком в спину, и он упал лицом вниз на железнодорожное полотно. Установить, кто был убийца, не удалось. В истории русской армии случаи гибели главнокомандующего, пусть и бывшего, единичны.
Один из них произошел на вокзале в Могилеве 3 декабря 1917 года. По словам очевидцев, Крыленко сделал все возможное для спасения Духонина. Позже он обратился к армии со специальным воззванием: «Товарищи! Сего числа я вступил в Могилев во главе революционных войск. Окруженная со всех сторон Ставка сдалась без боя.
Не могу молчать о печальном факте самосуда над бывшим главнокомандующим Духониным. Бегство генерала Корнилова накануне падения Ставки было причиной эксцесса…»
Ставка Верховного главнокомандующего продолжала свою деятельность в Могилеве до 26 февраля 1918 года и была переведена в Орел в связи с приближением к нашему городу австро- германских войск.
На здании областного краеведческого музея, который находится на площади Славы, было бы правильно установить мемориальную доску о нахождении в Могилеве в годы Первой мировой войны Ставки Верховного главнокомандующего Вооруженными силами России.
Александр Шлеенков, «Вестник Могилева»
Источник: http://mogilev-region.gov.by/news/carskaya-stavka-v-mogileve
Могилев. Память о Ставке и царской семье
?
Колотун-Бабай (v_murza) wrote,
2018-07-15 18:37:00 Колотун-Бабай
v_murza
2018-07-15 18:37:00 Category:
Великая война, начало августа 1915 г.
Ставка Верховного главнокомандующего Вооруженными силами России переезжает из прифронтовых Барановичей в Могилев. Видя неудачи на фронте, Император Николай II сменяет на посту Главковерха Вел. князя Николая Николаевича-младшего (1856-1929) и берет командование войсками на себя.
Губернский город Могилев более, чем на 2 года становится военной столицей Российской империи. Здесь вместе с отцом проживал наследник Цесаревич Алексей, сюда неоднократно приезжала Императрица Александра Федоровна с дочерьми. История Могилевской Ставки до сих пор не написана.
Где находилась резиденция Главковерха? Что дошло до наших дней от Ставки и мест пребывания царской семьи, где происходило прощание Николая II с офицерами после так называемого «отречения»?
Сразу отмечу, что за 4 дня пребывания я просто полюбил этот город, почему-то считающийся «ни разу не туристическим».
Вокзал станции Могилев I, открыт в 1902 г. Здание пребывает практически в первоначальном виде. Царский поезд прибыл сюда 23 августа 1915 г. – в день вступления Николая II в должность Главковерха. Для поезда была построена отдельная воинская платформа.
источник [1]
ГУБЕРНАТОРСКАЯ ПЛОЩАДЬ, РЕЗИДЕНЦИЯ ГЛАВКОВЕРХА
Могилевская Ставка разместилась в историческом центре города, на берегу Днепра [2]. Сам город окружили тройным кольцом жандармских военных постов, уже в сентябре 1915 г. была развернута система ПВО и сеть наблюдательных постов в радиусе 120 км от Могилева. В башне ратуши находилась сама мощная на Западном фронте радиостанция.
Для расселения сотрудников штаба, представителей соседних государств были реквизированы все городские гостиницы. Управления Ставки расположились в зданиях, стоявших полукругом на Губернаторской площади. Сейчас мало кто из могилевчан сможет указать места их нахождения, для удобства ориентирования привожу фото макета старого Могилева из местного Музея этнографии.
Я отметил на нем цифрами: Дом губернатора (1), где жил Верховный главнокомандующий; примыкавшее к нему здание Губернского правления (2) — оно было занято Штабом командования и Управлением генерал-квартирмейстера. В здании Окружного суда (3) находились службы дежурного генерала Ставки. 4 — городская ратуша, две главные улицы города обозначены белым шрифтом.
Так все это выглядело на старых фото.
«Царская Ставка. Его Императорское Величество Государь Императоръ и дворцовый комендантъ Свиты Его Величества ген.-м. Воейковъ. Сентябрь 1915 г.»Интерьеры резиденции Главковерха. Кабинет Николая II.Зал приемов.СтоловаяСпальня Николая II.
Складная кровать Цесаревича Алексея (?)Трогает душу вот эта фотография — маленькая комната для закусок.
ЧТО ЗДЕСЬ СЕГОДНЯ
Губернаторская площадь долгое время называлась Советской, недавно ее переименовали в площадь Славы. Проследуем до нее по главной пешеходной улице Могилева — Большой Садовой, ставшей (вы удивитесь!) Ленинской.
ул. Ленинская (Б. Садовая) — пешеходный Бродвей МогилеваСлева здание Ратуши. Пострадало во время войны, было взорвано в 1957 г., восстановлено в 2008 г.
Площадь Славы, вид с балкона Ратуши — за нею Днепр. Губернское правление находилось примерно на месте зеленого пятна.Место на Губернаторской площади приглянулось в 1980-х гг. советскому руководству. Сохранившееся в руинах здание Губернского правления, а также Дом губернатора, где Николай II жил вместе с сыном, были оперативно снесены. Похоже, вослед за домом Ипатьева в Екатеринбурге.
Как говорили тогда, чтобы ничего не напоминало про последнего самодержца. Дом губернатора, кстати, помнил еще князя Г.А. Потёмкина и наполеоновского маршала Даву. На втором его этаже проживали гр. В.Б. Фредерикс и генерал В.Н. Воейков. Императрица и Вел. княжны, приезжая в Могилёв, никогда не останавливались в этом доме, используя для проживания литерные поезда.
Теперь тут стоит огромная тетка на постаменте, которая символизирует всеобщую и безоговорочную победу Софьи Власьевны. По задумке архитектора статуя должна была стоять лицом к Днепру, но получалось, что дама бежит топиться.
Пришлось развернуть. В народе памятник окрестили «Оксаной, сбежавшей с Лавсана».
За спиной Оксаны находился завод «Могилевхимволокно», сегодня это экологически вредное производство вынесено за пределы города.
На площади Славы активно ведутся ремонтные работы. Год назад тут был установлен скромный Памятный знак в честь Ставки Верховного главнокомандующего.
На гранитном основании — бронзовые изображения утраченных зданий и колокол с портретом Николая II, а также надписи на беларусском и русском языках
Единственное, что сохранилось от Ставки — здание Окружного суда (фото в конце поста). Здесь Император Николай II прощался с чинами штаба и управлений 8 (21) марта 1917 г.
Есть свидетельства, что прощание проходило в помещении дежурного генерала на 2-м этаже теперешнего Областного краеведческого музея.
Вот фото фасада этого здания более крупным планом.На нем памятная доска Романову… Евдокиму Романовичу, беларусскому этнографу и краеведу. Музей чрезвычайно интересный, здесь выставлены три уникальные иконы кисти В.Л.
Боровиковского и купель — все, что сохранилось от взорванного в 1938 г. Собора Св. Иосифа Обручника (арх. Николай Львов). Первый камень собора заложили в 1780 г. Екатерина II и австрийский император Иосиф II. Но экспозиция, посвященная Ставке, откровенно бедная. Это большое панно-триптих, фотографии, немного фалеристики и документальная кинохроника.
В Могилеве есть еще одна памятная доска,посвященная Ставке.Она установлена на здании бывшей гостиницы «Бристоль» (ул. Ленинская, 23), где находилось штабное собрание Ставки, квартировали представители иностранных государств и столовались ставочные офицеры.
ДРУГИЕ МЕСТА, СВЯЗАННЫЕ С ПРЕБЫВАНИЕМ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ
Свято-Никольский женский монастырь Николай II часто бывал в храмах. Ежедневно – в расположенной рядом с Губернаторской площадью штабной Спасской церкви (снесена), а еще в Свято-Никольском монастыре, находящемся внизу в пойме Днепра. Туда он регулярно ходил молиться, и городские власти проложили для царя специальный тротуар. Но Император потребовал счет и оплатил строительные работы из собственных средств (не из казны).Главный храм монастыря, дивной красоты Никольский собор (1669), является единственным уцелевшим образцом т.н. Могилевского барокко (внесен в список наследия ЮНЕСКО).В нем уникальный четырехъярусный резной иконостас с позолотой, выполненный мастером из Шклова Климентом Михайловым и его сподвижниками до 1672 г.
Иконостас главного приделаВ 1930-е гг. монастырь был закрыт, на его территории большевики организовали пересыльную тюрьму. Уже в наше время при проведении ремонтных работ были обнаружены многочисленные человеческие останки с пробитыми черепами. Вернули обитель верующим в 1991 г.МОЖНО ВЕРИТЬ ИЛИ НЕ ВЕРИТЬ В МИСТИКУ: точно в год и день канонизации Николая II – 14 августа 2000 г. в одном из зданий Могилева при переезде туда Коммерческого университета был обнаружен прижизненный портрет царя работы неизвестного художника, писанный маслом на холсте. Портрет был передан в монастырь и теперь используется, как икона.Один из могилевских подростков пронес через всю жизнь царский подарок – золотую монетку, которые Николай II раздавал на выходе из Никольского храма. 90-летний старик принес ее в храм, когда здесь появился портрет-икона. Под ее стеклом монетка хранится и до сих пор.
источник изображения [1] Картина в притворе храма.
Городской театр
Этому зданию из красного кирпича, несколько непривычного для театра вида около 120 лет, оно было построено на деньги горожан. Николай II с семьей регулярно посещал Могилевский театр, который в то время был единственным крупным культурно-развлекательным центром города. Тут же бывали офицеры ставки, иностранных миссий и их гости. С интересом смотрели они спектакли, оперетты, а также первые ленты кинематографа: в театре была смонтирована киноустановка, чтобы Николай II мол смотреть военную кинохронику. Сегодня здание принадлежит Могилевскому областному драмтеатру.Могилевские обыватели были поражены простотой царских дочерей, которые безо всякой охраны гуляли по городу, заходили в лавки и магазины. Особенно им нравился галантерейный магазин Бернштейна (теперь здесь «Перекресток»). Еще более тесно общался с горожанами наследник Цесаревич Алексей. Он запросто играл с живущими по соседству могилевскими мальчишками.
Полыковичская криница
Николай II в Могилеве очень много гулял. Почти каждый день, если только не болел цесаревич, он проходил по нескольку верст то в сторону Гомеля, то на Оршу, то в направлении Шклова. Часто прогулки осуществлялись целенаправленно до святого источника в пригородном местечке Полыковичи. «Полыковичская криница» известна с 1552 г. Часовня Св. Вмчц. Параскевы была воссоздана в 2000 г.Дополним наш рассказ старыми фото (источник [1], [3]). Цесаревич Алексей у императорского поезда, 1916 г.Императорская семья в Ставке в октябре 1915 г.На берегу Днепра. Окрестности Могилёва, 1916 г.Во время прогулки на катере по Днепру в 1916 г Николай II и Цесаревич Алексей на берегу Днепра в 1916 г.
ДОПОЛНЕНИЕ: О ПРОЩАНИИ НИКОЛАЯ II С ОФИЦЕРАМИ СТАВКИ
Все это, включая и его поездку в Петроград, казалось тогда в 1917 году совершенно невероятным. И продолжает мне казаться невероятным и до сих пор.
Вел. князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний [6]
Мне уже приходилось писать про бумажку «отречения» с карандашной подписью Николая II и поддельным заверением гр. Фредерикса, отсутствовавшего 2 марта 1917 г. во Пскове. Во всей этой истории оставался один большой недоговоренный момент: прощание с офицерами Ставки в Могилеве.
Другие вопросы как-то отпадали сами собой.
«Царь, к великому моему удивлению, отправился из Пскова в Ставку» [4],– недоумеваешь вослед за недоброй памяти депутатом Бубликовым. Ответ содержится в телефонном звонке 5 марта, когда монарху, наконец, разрешили позвонить в Александровский дворец: «Я думал, что смогу приехать к вам, но меня не пускают» [5].
Почему монарх не организовал сопротивление заговорщикам в Ставке? «Он совершенно безвреден»,– спокойно ответил Гучков тому же Бубликову в телефонном разговоре [4].
Ставка Главковерха. Страна в состоянии войны.
Царь, «только что отдавший шестую часть вселенной горсточке недисциплинированных солдат и бастующих рабочих» [6], несомненно должен был открыто заявить о своём добровольном отречении от престола.
Что же он сказал своим боевым товарищам 8 марта на 2-м этаже здания, фотография которого приведена в конце поста?
«Входит Никки, спокойный, сдержанный, с чем-то похожим на улыбку на губах. Он благодарит свой штаб и просит всех продолжать работу «с прежним усердием и жертвенностью».
Он просить всех забыть вражду, служить верой и правдой России и вести нашу армию к победе. Потом он произносит свои прощальные слова, короткими военными фразами, избегая патетических, слов. Его скромность производит на присутствующих громадное впечатление.
Мы кричим «ура», как никогда еще не кричали за последние двадцать три года. Старые генералы плачут» [6].
Где здесь «отречение» и «верная служба Временному правительству»? Должно полагать, речь шла об отказе быть Главковерхом?9 марта: Государь находится под арестом в своем поезде. В 4-50 утра поезд с Николаем II отбыл из Могилева. 11 марта: в Ставку прибывает Вел. кн.
Николай Николаевич. В тот же день он получает пост Главковерха. Вот мы и закольцевали сюжет нашего рассказа.В этой должности, как и в армии, Николай Николаевич пробудет совсем недолго.
Краткая и впечатляющая хронология событий начала марта 1917 г. изложена ЗДЕСЬ.
Основные источники:
1. Каким запомнил Могилёв последнего русского царя. Sputnik Беларусь.
2. Е.М. Болтунова. Ставка Николая II в Могилёве и память о ней в советское и постсоветское время. Военно-исторический журнал Министерства обороны РФ.
3. Дореволюционная Россия: 15 уникальных фотографий, сделанных во время путешествия царской семьи в Могилев. Культурология РФ. 4. А.А. Бубликов. Русская революция. Впечатления и мысли очевидца и участника.– М. : Кучково поле, 2016; с. 82.
5. П.В. Мультатули. Кругом измена, трусость и обман [Подлинная история отречения Николая II].
6. Вел. князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний.
Фото в заголовке поста: Николай II (в центре) среди военных представителей союзных держав. Могилёв, 1916 г.
Источник: https://v-murza.livejournal.com/157613.html
Царская семья в Могилеве глазами горожан (Часть 1))
?
Category: Originally posted by joeck_12 at Царская семья в Могилеве глазами горожан (Часть 1))Originally posted by joeck_12 at Царская семья в Могилеве глазами горожан (Часть 2)Про мой родной Могилев.В годы Первой мировой войны Могилев стал фактически военной столицей Российской империи. В Могилеве с августа 1915 г. по февраль 1918 г. находилась Ставка Верховного главнокомандующего. Город был местом пребывания последнего императора и наследника престола.
Николай II с детьми в Могилеве
Не буду утомлять историческими выкладками, которых и так полно в сети. Сосредоточусь на быте Могилева и пребывании царской семьи в городе. Рассказ сопровождается фотографиями Романовых в их «могилевский» период жизни.
Интересно на эту тему написала очевидец Марина Белевская (урожд. Летягина), проживавшая в ту пору в Могилеве. После революции она эмигрировала и умерла в Вильне в 1939 году. (орфография автора 1932 года сохранена)******************
От автора.
Я жила в Могилеве во время войны и в первые годы Революціи. Я видела людей и наблюдала внешнюю сторону событій, имевших роковое значеніе в судьбе Россіи.
Я не вхожу в оценку внутренняго смысла событій, не сужу об их политическом значеніи и ограничиваюсь только тем, что видела и слышала сама.
Позволяю себе думать, что бытовая сторона событій, так как она проявлялась и воспринималась в будничной жизни провинціальнаго обывателя все же может представить некоторый интерес.
Могилев до войны
До войны Могилев ничем не был замечателен и ничем не выделялся из ряда многочисленных русских губернских городов. Он уютно и живописно расположился на высоком правом берегу Днепра, широко раскинув по низкому луговому левому берегу свое предместье с очень неблагозвучным названіем «Луполово», об'яснявшимся тем, что большинство населенія занималось кожевенным промыслом.
Могилев до революции:Две главных улицы параллельными линіями пересекали город и упирались, как водится, в небольшую площадь, на которой находился двухэтажный губернаторскій дом, окружной суд и другія присутственныя места, так сказать, мозг и сердце целой губерніи.
Там же возвышалась старинная круглая башня-ратуша, воспоминаніе о старине глубокой, свидетельница долгих и упорных споров между Россіей и Польшей, дававшая пріют на своем фронте уставшим от боя и празднующим победу, то польскому белому орлу, то двуглавому, русскому.
В конце площади был расположен городской сад, называвшійся «Валом», с широкими тенистыми аллеями и очень красивым видом на Днепр. По праздникам на «Валу» устраивались гулянья. Играл военный оркестр. Aллеи заполнялись публикой. В обыкновенные дни было тихо, торжественно и красиво.
У входа стояла арка, на ноторой крупными буквами было написано: «Добро пожаловать», a с обратной стороны: «Вернитесь, погуляйте еще».Ни фабрик, ни заводов, ни крупной торговли в Могилеве не было, он имел значеніе исключительно как административный центр. Зимой давались три бала — студенческій, польскій и судейскій. К ним долго готовились и о них долго вспоминали.
Прибытие в Могилев императора с цесаревичем:Об'явленіе войны всколыхнуло Могилев, как и всю Россію, но значительно не изменило обычное теченіе его жизни. Так же чиновники ходили утром на службу, авечером играли в карты, также сплетничали кумушки, так же важный полицмейстер ездил на паре лошадей и наводил порядок.Первыми ласточками войны были ковенскіе евреи.
Неожиданно весь Могилев наводнился многочисленными повозками, наполненными домашним скарбом, пуховиками и подушками, из которых выглядывали испуганныя физіономіи стариков, старух и детей. Зрелище было невиданное и каждый останавливался и с удивленіем смотрел на эту безконечную процессію.
Запрудив всю улицу от вокзала до Собора, повозки остановились и евреи начали слезать с телег, пугливо озираясь по сторонам. К ним подошли, начали разспрашивать. Оказалось, что это евреи из Ковно (теперь Каунас), выселенные в трехдневный срок из крепости, по приказу начальства, как элемент мало надежный и опаcный. Возражать не рекомендовалось.
Надо было немедленно складывать пожитки и ехать в неизвестном направленіи. По дороге им приказано было ехать в Могилев и жить там до конца войны.В окопе с сыном:За время длиннаго и тяжелаго переезда фронт передвинулся и Ставка должна была быть переведена из Баранович в Могилев.Здание Ставки в Могилеве:О присутствіи в Ставке столь опасных беженцев не могло быть и речи.
Как только все эти измученные долгим переездом люди пріехали к месту назначенія, им было приказано в 24 часа выехать из Могилева и ехать не то в Тамбов, не то в Пензу. Тут нервы этих людей не выдержали, — они начали вопить, воздевая руки к небу. Но их некому было слушать. Образовавшійся комитет из еврейской интеллигенціи испугался за собственную судьбу: — «Сегодня они, а завтра мы“.
Им собрали на дорогу какіе то гроши и уже утром в Могилеве их не было. Длинный переезд из Ковна до Могилева поглотил все их средства и неизвестно, как они добрались до назначеннаго пункта.Пріезд Ставки всех всколыхнул.
Тихій маленькій Могилев становился центром войны, в нем должны были разрешаться важнейшіе вопросы и могилевскій обыватель понял, что он не ожиданно попал в свидетели міровых событій, начал приглядываться к лицам, от которых зависела жизнь милліонов людей на фронте и существованіе всей націи.
Цесаревич Алексей обедает с офицерами:Могилевскія улицы наводнились автомобилями Ставки, тротуары наполнились офицерами штабов и военных канцелярій, гостиницы и частныя квартиры были заняты для иностранных представителей союз ных держав и высших представителей военнаго міра. Маленькій провинціальный городок, как по мановенію волшебнаго жезла, изменил свой облик. Он стал во оруженным лагерем, шумным и деловым. Каждый обыватель с трепетом смотрел на окна б. губернаторскаго дома, где жил Верховный Главнокомандующій и откуда исходили приказы, которым безпрекословно подчинялись милліоны людей.Главнокомандующіе менялись-их было много — Николай Николаевич, Государь, ген. Aлексеев, ген. Духонин, Керенскій, Крыленко — обыватель был все тот же. Он тихо сидел в своей квартире и уголком глаза наблюдал за событіями.
Ставка Верховнаго Главнокомандующаго.
О дне пріезда главнокомандующаго вел. кн. Николая Николаевича никто не знал, но его присутствіе в Могилеве всеми почувствовалось.Николай II и (первый) главнокомандующий великий князь Николай Николаевич Романов (справа),между ними Фредерикс:В городе стало торжественно и тихо.Чувствовалось деловое напряженіе в Ставке и это передавалось обывателям.
Никто не запрещал ходить мимо дома, где жил Николай Николаевич, но как будто по какому то сговору все старались обходить этот дом и около окон Главно командующаго не появляться. Всеми чувствовалась та ответственная и громадная работа, которая там шла и каждый старался насколько мог, если не по мочь, то облегчить эту работу.
В Ставку входили только лица имеющія к ней отношеніе, и к этим людям чувствовалось какое то невольное уваженіе.Каждый обыватель понимал, что малейшая ошибка там — смерть Россіи, понимал и заботливо оберегал покой Главнокомандующаго. Идя по улице, из которой был виден белый дом Ставки, каждый старался не смотреть на него и не проявлять празднаго любопытства.
И только ночью, с берега Днепра, откуда вид ны были освещенныя окна ставочнаго дома, обыватель смотрел на них с благоговеніем, глубоко веря, что, несмотря на тревожныя сведенія с фронта, ему, Главнокомандующему, удастся справиться и что Россія выйдет и должна выйти победительницею.О суровости характера Николая Николаевича все знали.
Знали, что он требователен и груб с офицерами, не считается ни с чином, ни с званіем, но каждый понимал, что так должно быть, особенно во время войны, когда слабость Главнокомандующаго могла погубить все дело.
Николай Николаевич почти не появлялся в городе и за все время его пробыванія в Могилеве, мне удалось только один раз его увидеть и воочію убедиться, что Николай Николаевич шутить не любит.Могилевчане без труда узнают это место по сохранившемуся дому справа:Николай Николаевич недолго был в Могилеве. На фронте дела шли все хуже, но вера, что все из менится к лучшему, никого не покидала.
Смещеніе Николая Николаевича произошло внезапно. Может быть в кругах близких к Ставке об этом и знали, но обыватель узнал уже готовое решеніе. Николай Николаевич уехал так же незаметно, как и прибыл.Никто не радовался, что Государь на свои плечи взвалил столь ответственное и страшное дело.
Не вольно почувствовалось, что приближается какая то неслыханная катастрофа, что Государь делает ошибку беря на себя такую ответственность.Николай II с сыном Алексеем:Сейчась трудно сказать, как развернулись бы событія, если бы Государь не брал на себя главнаго командованія, но по резкой перемене в настроеніи Ставки.
Каждый, кто хоть немного задумывался над происходящими событіями, видел, — что это начало конца.При Николае Николаевиче Ставка была военным лагерем, деловым и строгим, с первых же дней пріезда Государя она внешне потеряла этот облик.Сразу все изменилось.Пріехала оперетка, которой не было при Николае Николаевиче, театр был до отказу набит дамами и ставочными офицерами.
Начались какіе то подношенія артистке Лабунской и Грекову, появилась какая то модная молодая опереточная примадонна, снискавшая кучу поклонников, начались автомобильныя поездки к заставному домику, открылся новоявленный ресторан в особняке высланнаго немца пивовара Яника.Все распустилось, и стало видно всякому, что машина начинает давать перебои.
Пріехали великіе князья, которых раньше не было, а если и были, то незаметно работали в штабе. Теперь на улицах Могилева то и дело можно было видеть Царицу, наследника, князей: Дмитрія Павловича, Бориса Владимировича и других лиц Царскаго Дома и свиты.Место Ставки, — Могилев пріобрел вид резиденціи царской семьи и война отходила на второй план, забывалась.
Жизнь была черезчур интересна, чтобы думать о столь тяжелых событіях. Понятно, ни Государь, ни Царская семья в этом виноваты не были, но была снята тяжелая рука и сразу все почувствовали, что можно жить легко и весело, не думая о завтрашнем дне.
В городском театре была смонтирована киноустановка, чтобы Николай II мол смотреть военную кинохроникуСамое ужасное, что вместе с пріездом Государя появился и страшный слух о Распутине.Слух этот варьировался, расширялся, и как снежный ком, облеплялся всякими подробностями и прикрасами.
Об этом говорили все с наслажденіем, с каким то нескрываемым интересом и, чем слух был ужасней и грязней, тем он сильнее действовал на воображеніе.He помню человека. который постарался бы опровергнуть, или хотя бы смягчить страшныя подробности этих сплетен.Все принималось на веру, никто не хотел этого опровергать.
Говорилось открыто, что Николая Николаевича убрали, чтобы Распутин имел доступ к тайнам командованія, что он добивался и раньше пріезда в Ставку, но что Николай Николаевич этому противился и должен был сдаться и уйти перед страшной распутинской силой.
Хотя ни при Николае Николаевиче, ни при Государе Распутин ни разу в Могилеве не был, слухи все же не унимались и, огибая Ставку, называли сообщников, которыми был, якобы, окружен Распутин.
Исторія со временем раз'яснит роль Распутина при дворе, роль, может быть, и действительно вредную, но еще вреднее были эти страшныя сплетни, которыя проникали всюду, колебали авторитет Государя и как Царя, и как Главнокомандующаго.К Царице появилась общая ненависть. Она не видела не только любви, но и простого уваженія.
И если это случайно проявлялось, то ценилось и видимо доставляло и ей, и всей семье большую радость. Я лично видела, как Царица задерживала ежедневно свой автомобиль около домика стараго учителя, жившаго на краю города и ожидающаго у окна проезда царсной семьи на прогулку.
Царица и царскія дочери кланялись ему как родному и улыбались, стараясь взглядами показать, как оне ценят его ожиданія их проезда. После службы в ставочной церкви ему посылалась просфора от Государя, а его пріемной дочери, девочке лет семи, от наследника. Иногда наследник подходил после службы к девочке и лично передавал ей просфору.
Царская семья на перроне вокзала:Необыкновенно пріятное впечатленіе производил маленькій наследник. Это было милое дитя, любознательное и веселое и, несомненно, в любой стране было бы любимым детищем своего народа.Алексей на могилевском вокзале:Но русскій народ его не любил. Приходилось слышать шопот в толпе при проезде наследника: «этот царствовать не будет!». Это говорилось с озлобленіем.
И говорившіе не замечали перед собою веселаго, симпатичнаго ребенка, они видели в нем будущаго деспота, который со временем лишит их права на накую то необыкновенно счастливую и свободную жизнь. А наследник этого не видел.Он с любопытством вертелся сидя в автомобиле рядом со своим отцом, читал вывески и улыбался прохожим.
Это было дитя, вырвавшееся из скучной дворцовой обстановки и имеющее возможность на блюдать подлинную жизнь. Для него устраивались игры с могилевскими детьми то на Валу, то где нибудь в лесу около города и играть с ним могли все дети без различія національности и положенія родителей.Купание в Днепре:Помню характерный случай с наследником в последнее лето перед революціей. Могилевскія дамы устроили на Валу традиціонную лотерею. О том, что будет наследник, не знали, но он пришел вместе с каким то генералом. Дамы немедленно сообразили, что наследник пришел попытать счастья и предложили ему осмотреть выигрыши. Его заинтересовало все: и самовары, и подушки, и карандаши, и пачки с цикоріем. Он купил билет и выиграл конечно первый номер. Это был маленькій улей с сотами и медом. Его радости не было границ. Он схватил улей и помчался домой показать свой выигрыш отцу. Его остановили, и предложили через день взять выигрыш, т. к. по правилам лотереи выигрыши раздавались после окончанія лотереи. Он огорчился и спросил у дам разрешенія взять улей ненадолго и показать Государю. Ему, понятно, разрешили и скоро улей снова стоял на своем месте.На берегу ДнепраПрошло всего несколько месяцев и все изменилось. Ребенок, видевшій вокруг себя только поклоненіе, лесть и заботы, был кинут своим народом на растерзаніе дикой толпе, не знающей ни жалости, ни пощады.Маленькій и жалкій, он не понимал происходящих событій и должно быть это было самое ужасное, что пришлось пережить тем, кто его любил не только как наследника русскаго престола, но и как близкаго ребенка.Царь на фоне могилевской Ратуши, которая была восстановлена несколько лет назад.
Первый пріезд Государыни в Ставку произошел очень торжественно.На перроне вокзала помимо военных встречали царскую семью представители города, благотворительных организацій и, наскоро организованный губернаторшей, дамскій комитет.Царица в сопровожденіи дочерей вышла из поезда и медленно, еле передвигая ноги, пошла по направленію депутацій.
Я видела Государыню в Красном Селе в дни моего детства и перемена в ней меня поразила. Тогда это была очень худая светлая блондинка со скорбными глазами и грустным, меланхолическим лицом. Здесь двигалась к нам очень полная женщина, темная шатенка, злая и надменная.Перемена была поразительная: не то лицо, не тот весь облик, который запечатлелся у меня в памяти.
Царица подошла к дамам и каждой протянула свою необыкновенно выхоленную и красивую руку. Дамы делали реверанс и целовали руку Царицы. Все это происходило в глубоком молчаніи и старыя женщины, прикладывавшіяся к руке, невольно чувствовали себя школьницами. Во время этой церемоніи Царица не сказала ни одного слова и вряд ли даже видела кто склоняется перед ней.
Когда царская семья уехала с вокзала, все дамы засуетились и старались говорить друг с другом о посторонних вещах. Явно Царица всем не понравилась, а в связи с всевозможными сплетнями, каждая дама чувствовала какую то неловкость, смущеніе от этой церемоніи.Прибытие императрицы в Ставку:Четыре дочери стояли отдельно и всех поразили их костюмы.
Оне все, как одна, были одеты в светлыя шляпы, коричневыя короткія кофточки и юбки цвета бордо. Смесь этих цветов была так безвкусна, что вряд ли самая скромная провинціальная барышня могла бы так одеться.
Сказалось ли в этом отсутствіе вкуса у Государыни или же нарочно во время войны подчеркивалась скромность царской семьи, неизвестно, но костюмы царских дочерей осуждались всеми.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
Источник: https://ru-royalty.livejournal.com/2829891.html
Ставка русской армии в Могилеве (1915-1917): жизнь императора Николая Второго
Страницы истории
29.12.2012
23 августа 1915 года в разгар Первой мировой войны провинциальный Могилев на полтора года становится практически столичным городом.
Дело в том, что Ставка Верховного главнокомандующего (а руководство армией к этому времени взял на себя сам император Николай Второй) переезжает именно в этот белорусский город.
А вместе с императором в Могилев переезжает часть Двора, все командование, тысячи высших офицеров страны, высший свет, миссии и посольства европейских стран. В Могилеве забурлила жизнь.
Здесь не только разрабатывались стратегические военные планы, согласовывались дипломатические ходы, велись переговоры, но и проходили светские рауты, премьеры спектаклей, устраивались выступления тогдашних звезд оперы и эстрады.
В Могилев прибывают труппы нескольких ведущих театров Петербурга, переезжает оперетта, открываются два кинотеатра. Небольшие улочки города заполнились автомобилями, а в гостиницах «Бристоль» и «Метрополь» не было свободных мест.
От резиденции Николая сохранились лишь здания управления дежурного генерала, начальника военных путей сообщения, военно-морского управления и коменданта главной квартиры. Там сейчас расположен краеведческий музей.
Умышленно хочется остановится на быте царской семьи в то время. Об ужасах Первой мировой написано достаточно, но ведь люди и тогда жили своей жизнью, несмотря на войну. Пика светская жизнь Могилева достигала, когда в Могилев приезжала императрица с детьми.
Царская семья любила отдыхать в Печерске, на берегах Днепра, выезжала на пикники в Полыковичи. Обычно Полыковичскому источнику плыли на прогулочном катере вверх по Днепру.
Днем Николай иногда выезжал на автомобиле, особенно ему нравились места неподалеку от Шклова.
1916 год. Берег Днепра.
Царь присутствовал на молебне и жертвовал Параскевской церкви. По субботам и воскресеньям в Спасо-Преображенском соборе проходили церковные службы для царя и членов Ставки. Император часто бывал и в Богоявленской церкви, где молился у чудотворной иконы Могилево-Братской Божьей Матери. Вместе с семьей Николай II посещал Буйничский и Свято-Никольский монастыри.
Император постоянно придерживался одного распорядка дня. Григорий Иванович Шавельский, священник, занимавший тогда должность протопресвитера военного и морского духовенства, член Святейшего Правительствующего Синода, написал позже интереснейшие мемуары о тех днях в Могилевской Ставке.
«В 12.30 ч. дня на завтраках и в 7.30 на обедах, иногда с опозданием на 3-5 минут, раскрывались двери кабинета, и выходил Государь. Почти всегда он, выходя, правою рукой разглаживал усы, а левою расправлял сзади свою рубашку гимнастерку. Начинался обход приглашенных.
Государь каждому подавал руку, крепко пожимая ее. Государь обладал большой физической силой. Когда он сжимал руку, я иногда чуть удерживался, чтобы не вскрикнуть от боли. И при этом как-то особенно ласково смотрел в глаза, а иногда обращался с несколькими словами.
При каждом моем возвращении из поездки, он, например, здороваясь, спрашивал меня: «Как съездили? Удачно? Потом доложите мне» и т. п.
Лично неизвестные Государю, когда он подходил к ним, прежде всего рекомендовались: «Имею счастье представиться вашему императорскому величеству, такой-то», при чем называли свою фамилию, чин, должность. Только после этого Государь протягивал новичку руку.
Обойдя приглашенных, Государь направлялся в столовую и шел прямо к закусочному столу. За ним входили великие князья и прочие приглашенные.
Государь наливал себе и иногда старейшему из князей рюмку водки, выпивал ее, и, закусивши чем-нибудь, обращался к своим гостям: «Не угодно ли закусить?» После этого все приближались к столу, уставленному разными холодными и горячими, рыбными и мясными закусками.
Каждый брал себе на тарелку, что ему нравилось, — пьющие выпивали при этом водки, — и отходили в сторону, чтобы дать место другим. Государь, стоя с правой стороны стола, около окна, продолжал закусывать. Иногда он выпивал вторую рюмку водки. Гофмаршал же во время закуски обходил приглашенных и каждому указывал на карточке место, какое он должен занять за столом.
Когда закусывавшие кончали свою «работу», Государь направлялся к большому, занимавшему средину столовой, столу и, осенив себя крестным знамением, садился на свое место в центре стола, спиной к внутренней стенке и лицом к выходившим во двор окнам, из которых открывался красивый вид на Заднепровье. Против Государя, на другой стороне стола, всегда сидел министр двора или, если его не было в Ставке, гофмаршал; справа от Государя — генерал Алексеев, старший из князей, если Алексеева не было, или министр; слева — Наследник, а когда его не было, второй по старшинству из приглашенных. По правую и левую руку министра двора садились французский и английский военные агенты. При распределении остальных соблюдался принцип старшинства, малейшее нарушение которого иногда вызывало огорчения и обиды. Я сам однажды слышал жалобу князя Игоря Константиновича, что его посадили ниже, чем следовало.
В общем же, на той правой стороне, где сидел Государь, помещались лица, постоянно приглашавшиеся к столу, а на другой, против Государя, иностранцы и временные гости.
Завтрак, обыкновенно, состоял из трех блюд и кофе, обед — из четырех блюд (суп, рыба, мясо, сладкое), фруктов и кофе. За завтраками подавались мадера и красное крымское вино, за обедами — мадера, красное-французское и белое-удельное.
Шампанское пили только в дни особых торжеств, причем подавалось исключительно русское «Абрау-Дюрсо».
У прибора Государя всегда стояла особая бутылка какого-то старого вина, которого он, насколько помнится, никому, кроме великого князя Николая Николаевича не предлагал.
Если принять во внимание затрачивавшиеся суммы, то царский стол оставлял желать много лучшего, причем, особенным безвкусием отличались супы. Более избалованных он не удовлетворял. Профессор Федоров был прав, когда он называл князя Долгорукова «ни к чорту негодным гофмаршалом».
В конце завтрака, как и обеда, Государь обращался к гостям: «Не угодно ли закурить?» И сам первый закуривал папиросу, вставив ее в трубку (или в мундштук) в золотой оправе, которую всегда носил в боковом кармане гимнастерки».
Могилевские обыватели были поражены простотой царских дочерей, которые без всякой охраны гуляли по городу, заходили в лавки и магазины. Особенно им нравился галантерейный магазин Бернштейна (теперь здесь магазин «Перекресток»). Еще более тесно общался с горожанами Наследник Престола цесаревич Алексей. Он запросто играл с живущими по соседству могилевскими мальчишками.
Г.И. Шавельский оставил любопытнейшие воспоминания и об Алексее. Лето 1916 года было, по сути, последним в его мальчишеской жизни. В 1917 году арест и расстрел в 1918 вместе со всей семьей. Шавельский пишет:
1916 года. На перроне Могилевского вокзала
«Алексей Николаевич с этого времени стал членом нашей штабной семьи.
Встречаясь с ним во дворце каждый день два раза, наблюдая его отношения к людям, его игры и детские шалости, я часто в то время задавал себе вопрос: какой-то выйдет из него монарх? После того, как жизнь его трагически пресеклась, когда еще не успел определиться в нем человек, вопрос, возникавший тогда у меня, является насколько трудным, настолько же и неразрешимым или, по крайней мере, гадательным. Последующее воспитание, образование, события и случаи, встречи и сообщества, всё это и многое другое, — одно в большей, другое в меньшей степени, — должны были повлиять на образование его духовного склада, умозрения и сделать из него такого, а не иного человека. Предугадать, как бы всё это было, никто не в силах.
А поэтому и все предположения, какой бы из него вышел монарх, не могут претендовать даже на относительную основательность. Но прошлое царственного мальчика, закончившееся страшной трагедией всей семьи, интересно само по себе, в каждом своем штрихе, в каждой мелочи, независимо от каких-либо гаданий насчет бывшего возможным его будущего.
В Ставке Наследник поместился во дворце с отцом. Спальня у них была общая — небольшая комната, совершенно простая, без всяких признаков царской обстановки. Занимался же Алексей Николаевич в маленькой комнате-фонаре, во втором этаже, против парадной лестницы, рядом с залом.
Завтракал всегда за общим столом, сидя по левую руку Государя. По левую руку Наследника по большей части сажали меня. Обедал же он всегда со своими воспитателями.
При хорошей погоде он участвовал в прогулке и обязательно сопровождал Государя в церковь на богослужения.
Как, вероятно, всем известно, Наследник страдал гемофилией, часто обострявшейся и всегда грозившей ему роковой развязкой. От одного из приступов этой болезни остался след: мальчик прихрамывал на одну ногу. Болезнь сильно влияла и на воспитание, и на образование Алексея Николаевича.
Как болезненному, ему разрешалось и прощалось многое, что не сошло бы здоровому. Во избежание переутомления мальчика, учение вели очень осторожно, с очевидным ущербом для учебной цели. Следствием первого была часто переходившая границы дозволенного шаловливость; следствием второго — отсталость в науках.
Последняя особенно была заметна. Осенью 1916г. Алексею Николаевичу шел 13-й год, — возраст гимназиста, кадета 3 класса, — а он, например, еще не знал простых дробей. Отсталость в учении, впрочем, могла зависеть и от подбора учителей.
Старик Петров и два иностранца преподавали ему все науки кроме арифметики, которой учил его генерал Воейков…
— Что за чушь! Генерал Воейков преподает Наследнику арифметику! Какой же он педагог? Когда и кому он преподавал что-либо? Он занимался лошадьми, солдатами, кувакой, а не науками, — обратился я однажды к профессору Федорову.
— Вот, подите же! Эти господа (он указал на гофмаршала) убедили Государя, что так дешевле будет… Отдельный преподаватель дорог, — ответил профессор Федоров.
Я чуть не упал от ужаса. При выборе воспитателей и учителей для Наследника Российского престола руководятся дешевизной и берут того, кто дешевле стоит. Тем не менее, Воейков до самой революции продолжал преподавать Наследнику арифметику.
В воспитательном отношении главную роль, кажется, играл дядька матрос Деревенько, может быть, очень хороший солдат, но для Наследника, конечно, слишком слабый воспитатель. Отсутствие сильного, опытного, соответствующего задаче воспитателя заметно сказывалось.
Сидя за столом, мальчик часто бросал в генералов комками хлеба; взяв с блюда на палец сливочного масла, мазал им шею соседа. Так было с великим князем Георгием Михайловичем. Однажды, за завтраком Наследник три раза мазал ему шею маслом.
Тот сначала отшучивался, грозя поставить гувернера в угол; когда же это не помогло, пригрозил пожаловаться Государю. Мальчик угомонился, когда Государь посмотрел на него строго.
Днепр. Алексей с двоюрным братом Игорем Константиновичем
А однажды выкинул совсем из ряда вон выходящий номер. Шел обед с большим числом приглашенных, был какой-то праздник. Я сидел рядом с великим князем Сергеем Михайловичем. Наследник несколько раз вбегал в столовую и выбегал из нее.
Но вот он еще раз вбежал, держа назади руки, и стал за стулом Сергея Михайловича. Последний продолжал есть, не подозревая о грозящей ему опасности.
Вдруг Наследник поднял руки, в которых оказалась половина арбуза без мякоти, и этот сосуд быстро нахлобучил на голову великого князя.
По лицу последнего потекла оставшаяся в арбузе жидкость, а стенки его так плотно пристали к голове, что великий князь с трудом освободился от непрошенной шапки. Как ни крепились присутствующие, многие не удержались от смеха. Государь еле сдерживался. Проказник же быстро исчез из столовой.
Однажды я после высочайшего обеда зашел на несколько минут к генералу Воейкову, чтобы переговорить с ним по какому-то делу. Мы вели тихую беседу. Вдруг, быстро открывается дверь, показывается фигура Наследника с поднятой рукой, и в нас летит столовый нож.
— Алексей Николаевич! — крикнул генерал Воейков. Наследник скрылся, но минуты через две повторилась история: только на этот раз полетела в нас столовая вилка.
Вместе
Почти каждый раз под конец завтрака Наследник начинал игру в разбойники. Для этой игры у него всегда в боковом кармане имелись красные и белые спички, которые он теперь тщательно раскладывал на столе. Красные означали разбойников, белые — мирных граждан.
Первые нападали на последних, последние отбивались. Для изображения таких действий Наследник всё время производил перегруппировки, объясняя вслух значение их.
Адмирал Нилов всегда возмущался этой однообразной и бессодержательной игрой, и открыто высказывал свое недовольство всем вообще воспитанием Наследника без серьезно-го воспитателя».
Но в феврале 1917 года пошла череда народных бунтов, начиналась февральская революция. Николай II выехал в Петербург. После предательства генералов, он вернулся он в Могилев уже не императором Всероссийским, а полковником Николаем Александровичем Романовым.
В Могилеве Николай II простился со штабом Ставки, матерью Марией Федоровной, великими князьями, солдатами. Один из очевидец так описывает происходившее:
Источник: https://www.postkomsg.com/history/196536/
Загрузка...
